Книга Канарейка Великого князя, страница 79 – Ольга Росса

— Ты тут при чём? Это всё Протасова, ведьма. Она стегнула мою лошадь, и та понесла, — шептала я, ощущая тепло его тела через ткань пальто.

— Знаю, видел. Я был рядом под мороком отвода глаз, наблюдал издалека. Решил не ждать тебя на развилке, как чувствовал, случится что-то, — тихо говорил Пётр, но в его голосе слышалось напряжение. — Когда лошадь сбросила тебя, я подхватил твоё тело магией, замедлив время, чтобы ты не ударилась, но от волнения не смог удержать долго. За это и прошу прощения.

— Так это ты? Значит, мне не показалось, что я слишком медленно падаю? — его признание удивило меня. — Если бы ты не помог мне, я могла бы покалечиться сильнее. Спасибо большое…

Я сама потянулась к нему, и наши губы встретились в нежном робком поцелуе, но голова от него пошла кругом. Что я делаю?

— Он целовал тебя? — хриплым голосом спросил мужчина, когда его губы отпустили мои.

— Кто? — не сразу сообразила я, о ком речь.

— Великий князь. Я был далеко и не мог видеть всего, но ощутил жуткую боль в запястье, — сдержанно процедил он. — И понял, что он не просто касается тебя…

— Михаил Павлович был очень настойчив… — воспоминания о том неприятном поцелуе развеяли ауру романтичности от нашей ночной встречи.

— Насколько настойчив? — бесцветным голосом произнёс Пётр.

— Он обещал прийти этой ночью ко мне… — я не стала скрывать правду.

— И что ты сказала ему?

— Я не успела ответить, — опустила голову, чувствуя себя полной дурой. И вдруг меня сгребли в охапку, сжимая до хруста костей.

— Он не получит тебя, — горячо выпалил Пётр. — Ты только моя, Оля! Я увезу тебя прямо сейчас!

— Сейчас? — ахнула я, услышав тихое конское ржание. — А как же Алединская?

— Что-нибудь придумаю, но я не собираюсь отдавать любимую кому бы то ни было, даже самому великому князю!

Любимую?! У меня чуть сердце не выскочило от этого слова.

Пётр усадил меня на лошадь и сам умостился позади. Я прижалась к нему, оказавшись в его объятиях, и даже ощущала, как бешено бьётся чужое сердце под пальто. У меня самой адреналин зашкаливал в крови. Не спеша мы двинулись вглубь сада, объезжая тёмный замок.

— Куда мы едем? — тихо спросила я всадника.

— В Петербург, но на ночь остановимся на постоялом дворе, а утром отправимся в наёмном экипаже, — горячо прошептал мужчина возле самого моего уха. — Лошадь не сможет везти нас несколько часов кряду.

— Хорошо, — я сидела боком, повернув голову к Петру и одной рукой обняв его за шею. Горячие губы нежно коснулись моих, и я поняла, что готова сбежать с ним хоть на край света. Мы долго целовались, не в силах остановиться. Я очень соскучилась по нему, его рукам, которые отпустили поводья и крепко меня обнимали. Лошадь шла сама по тёмной дороге, зная путь домой.

— Безумство, — едва дыша произнесла я, когда поцелуй прекратился.

— Согласен. Но я люблю тебя, Оля, и ничего не могу с этим поделать, — вздохнул мужчина. — Теперь я уверен, что Высшие силы перенесли тебя сюда неслучайно.

Сердечко опять учащенно забилось в груди.

— Я тоже тебя люблю, — призналась я в ответ, положив голову ему на грудь. Пётр наконец-то подобрал поводья, а я наслаждалась ароматом осеннего дождя, который окутывал меня, забирая в свой плен.

— Моя нежная, — ласково шептал он.

Ехали мы до постоялого двора около часа. Пётр рассказал, что отправил Ольгу обратно в особняк барона Штейнгеля и вот только недавно вернулся оттуда. По его уставшим глазам было видно, что скакать несколько часов без остановки ему было нелегко. Торопился ко мне как только мог.