Книга Изгнанница. Искра Императора, страница 120 – Марина Индиви

Ой, вот давайте про другие миры не будем.

— Я ничего такого не делала, — сказала я. — Возможно, это из-за вмешательства земных…

— Не стоит умалять свои заслуги, Альви. Начиная с той, что ты спасла моего сына, когда у тебя якобы случился выкидыш. Удержала эту искру в своем теле, не позволила ей погаснуть, и заканчивая всем, что ты сделала здесь. Я восхищен тобой, моя маленькая жена.

Мне нужно было что-то ответить, что-то, чтобы перебить эти его слова… которые впервые отозвались в моем сердце не только из-за искры. Не только из-за Альви. Я могла сколько угодно лгать себе, лгать ему, но это были чувства Аглаи. Мои. И в моих чувствах сейчас помимо растерянности была та самая искра, которая не имела ничего общего с магией.

Прежде чем я успела справиться с чувствами, столь резко на меня нахлынувшими, Натаниэль наклонился и коснулся губами моих губ. Этот поцелуй был совершенно не похож на все предыдущие: властные, присваивающие и яростные, скорее, он был… как там муж недавно выразился про интересы земных… исследовательским.

Дракон словно изучал отклик моего тела на эту простую ласку. Не на уровне инстинктов или желания Искры, а что мне нравится больше. Как мне нравится больше, и, по мере того, как поцелуй становился все более и более глубоким и жарким, у меня все сильнее кружилась голова. Теперь уже на меня не просто что-то нахлынуло, меня накрыло и понесло, как тогда, ураганом в горах.

Разве что сейчас я совершенно не чувствовала опасности и, хотя я в точности так же задыхалась — как тогда под снегом, сейчас от охватившего меня жара, в руках обнимающего меня мужчины было совершенно не страшно. Не страшно упасть в это все, потому что я впервые, наверное, за всю свою жизнь (или уже две) чувствовала так.

Если Натаниэль говорил про то, что здесь он ощущает свою магию, раскрывающуюся в каждом кусочке пространства, усиленную этим местом, то я в точности так же ощущала сейчас себя. Рядом с ним. И это чувство никуда не исчезло, когда Натаниэль оторвался от моих губ и посмотрел мне в глаза: тягучим, драконьим взглядом, его радужка полыхала, вертикальные зрачки раскрывались и стягивались в нити.

— Нам нужно возвращаться, Альви, — хрипло произнес он и подал мне руку.

Которую я приняла, чувствуя, как внутри меня зарождается магия совершенно иного рода. Не менее сильная, яростная и опасная, чем все драконье пламя этого мира. Магия… любви.

Кто вообще придумал, что беременным нельзя нервничать? По-моему, такой нервной, с тех пор как узнала, что беременна, я себя вообще не помню. Нервной и замкнутой. Вальден восхищался моей выдержкой, и, кажется, сглазил, потому что выдержки во мне осталось крайне мало. После его слов, после угроз меня разоблачить я с кристальной ясностью осознала, насколько мне дорога моя новая жизнь. Насколько она теперь моя. В ней было все, о чем я мечтала: дело, которое зажигает сердце, команда, трудящаяся над созданием лучшего в мире курорта, дом в самом прекрасном месте, мужчина, который не прекращал ежедневно приятно меня удивлять…

Например, на следующий день после бала я обнаружила на столике вазу с огромным букетом лиловых роз. Я проснулась от их аромата: цветы благоухали на всю спальню, и задалась логичным вопросом, откуда в Лавуале розы, тем более в это время года? Оказалось, их доставили из столичной оранжереи специально для меня. Это было приятно, но гораздо приятнее и теплее на душе мне стало, когда Натаниэль, прислушавшись к моим словам, утвердил кандидатуру Беркинсона на должность управляющего курортом. Если что-то и могло окончательно и бесповоротно растопить мое сердце, то именно это. То, что мой мужчина прислушивается к моему мнению!