Книга Академия «505». Циклы Ремали. Часть 1, страница 40 – Дария Эссес

Не ответив, я незаметно сглотнул.

Роксания подошла к нижнему ряду и нагнулась. Ее платье кое-как закрывало ягодицы. Она шарила руками между ног сбитого с толку студента и что-то искала.

– Нашла! – воскликнула профессор и, откинув за спину длинные волосы, бросила в сторону змей… кусок мяса. Затем чуть привстала и сложила руки на коленях покрывшегося румянцем парня. – Прости, дорогой, но в следующий раз выбирай другое место.

С каждым днем она удивляла меня всё больше и больше.

– Интересно, существует ли способность убивать взглядом? – протянула Ксивер, закинув одну ногу на другую. – Я бы испепелила тех четверых еще вчера на площади, а потом и Р-р-роксанию Нуар-р-р. Но перед этим Магнуссона и Ларсдоттир. – Она тяжело вздохнула, словно на ее плечи свалился непосильный груз. – Мой список скоро переполнится.

– С каких пор ты картавишь?

– Ты разве не помнишь, как она произнесла свое имя?

Помню.

Возможно, раньше профессор жила во Франции, потому что ее легкий акцент нельзя было не заметить. Она произносила слова медленно и слегка протяжно – так говорили люди, уверенные в том, что их будут слушать. Неспеша. Обволакивая мягким тембром и немного рычащей буквой «Р».

Я пару раз моргнул, пытаясь рассеять появившуюся перед глазами пелену.

– Нет предела тому, на что способен эфир, – продолжила Нуар, вернувшись на свое место. – Он основывается на индивидуалистических атрибутах ремалийца. Говоря проще, эфир считывает ваш генетический код. Он анализирует, насколько развиты у вас врожденные и приобретенные навыки, повышен ли уровень интеллекта и экстраординарных чувств. Эфир проявляется в тех организмах, в которых модифицированный ген прижился удачнее всего. По своей сути ремалийцы – самое близкое к понятию «сверхчеловек».

Это… невероятно.

Мне было трудно себе в этом признаться, но Роксания на самом деле говорила так интересно, что захватывало дух. Она завладела всеобщим вниманием за пару минут, однако профессор Торренс решил перетянуть одеяло на себя.

– Соглашусь с куколкой, но отмечу, что эфир выбирает только по-настоящему отличительные организмы.

Роксания закатила глаза.

– Если ты не заметил, я говорю об этом всё занятие, Торренс.

Он обиженно надулся.

Спустя минут десять, когда профессоры рассказали нам чуть больше об эфире, мы вернулись к самому важному – к плеядам. Нам с Ксивер даже нет смысла задумываться о какой-то дополнительной силе, пока не раскрылась основная.

После посвящения мы так и не почувствовали изменений. Будто того дня в принципе не существовало, и мы не убили четырех студентов с десятками триад, пытаясь выбраться из стеклянного куба. Сила уснула, а мы так и не поняли, на чем она основывалась – на разрушении, созидании или равновесии.

Когда профессор Торренс спросил, кто уже примкнул к плеяде, руки подняли почти все студенты. Не подняли человек пятнадцать, включая нас с Ксивер, отчего я немного расслабился. Сложнее переживать провал в одиночку, чем с хоть незнакомыми, но такими же живыми людьми.

Даже если внутри них плещется не сила, а сыворотка, которая никак не может пробудиться.

– Модифицированный ген откликается на потрясение, – произнесла профессор Нуар, задержав взгляд на каждом, кто еще не примкнул к плеяде. – В этом году нам пришлось усложнить испытание с помощью триад, потому что в сыворотке нашли неисправную ошибку.