Книга Академия «505». Крах Ремали. Часть 1, страница 108 – Дария Эссес

Я всегда любила их одинаково, но она была центром моего мира.

Как только дверь закрылась, я пробежалась взглядом по комнате.

– Разве твоей дочери не положена такая же палата? Что за социальное неравенство? – Я наигранно надулась. – У меня не было телевизора.

Мама весело хмыкнула.

– Я умирала со скуки и заставила Исайю повесить его. На весь город всего около двадцати телевизоров, прочей техники и вовсе по мелочи. Альтинг всё уничтожил.

Я присела на краешек кровати и поинтересовалась:

– Как ты себя чувствуешь?

– Намного лучше. Врач сказал, завтра уже выпишут.

– Что за врачи здесь вообще работают?

– Некоторые были нашими коллегами в ЦЭСе, – объяснила мама мягким тоном, который всегда успокаивал меня. – Часть из них, более подготовленная, стала командирами революции, другая ушла в отдел медицины, третья – производства. Есть и те, кто примкнули к нам позже, но тоже начали помогать всем, чем только могли.

– Как Феникс?

Она согласно кивнула.

– Здесь каждому найдется место.

На моих губах появилась маленькая улыбка. Впервые за долгое время я чувствовала умиротворение, находясь рядом с ней. Цвет ее лица стал более здоровым, чем когда мы летели из Акранеса в Рейкьявик. Она надела обычные синие джинсы и теплый белый свитер, а волосы стянула в небрежный пучок.

Так же мама выглядела, когда рисовала в своей студии.

– Ты сохранила ее? – вдруг послышался вопрос.

– А?

– Цепочка. – Она смотрела на мою руку. – Ты ее сохранила.

Я опустила взгляд и коснулась серебряного украшения.

– Ее забрали у меня перед Круачейном, но Кай вернул ее. Точнее, я сама это сделала. Когда мы были в академии, я залезла к нему в комнату, чтобы украсть пистолет, и случайно отыскала ее.

Мама тихо засмеялась. Удивительно, но ее глаза вспыхнули гордостью.

– Сразу видно, чья ты дочь.

Я мигом подобралась.

– А еще каждая наша встреча начиналась с того, что я приставляла пистолет к его затылку, – начала хвастаться, почувствовав желание заставить маму снова улыбнуться. – Я постоянно его обворовывала. Сначала пули, чтобы заниматься по ночам стрельбой, потом сигаре…

Моя ладонь тут же подлетела ко рту.

– Вот черт…

– Ксивер, – строгим тоном одернула меня мама. – Это плохая привычка.

– Я почти избавилась от нее. У вас тут даже покурить негде.

Ни капли лжи. Не будем упоминать, что этой ночью я снова украла у Кая сигарету и затянулась прямо в палате, за что получила сильный шлепок по заднице, а затем его язык и пальцы между бедер. В итоге курил именно он, развалившись на узкой кровати, и выдыхал дым в мой приоткрытый рот, пока я практически сливалась со стенкой, к которой меня прижимало его огромное тело.

А еще Кай помешался на злополучной татуировке «Ножи гнева заточены на зависти», которую видела уже вся Исландия, черт бы ее побрал, поэтому его пальцы не отлипали от моей задницы. Клянусь, когда этому парню что-то нравилось, он превращался в одержимого.

Я целовала Кая, пока он делился со мной своими переживаниями в отношении всего, что мы узнали тем вечером. Сердце кровоточило, когда боль в его красивых ониксовых глазах становилась всё отчетливее. Я до ужаса боялась надвигающейся бури, поэтому брала от Кая всё, словно боясь не успеть.

– Ты любишь его, не так ли?

Заданный вопрос заставил меня встрепенуться.

– Кого?

– Кая Алькастера.

Я так и застыла, смотря маме в глаза.