Книга Академия «505». Крах Ремали. Часть 1, страница 53 – Дария Эссес

– Семья Фьорнов – настоящее благословение по сравнению с тем, кем оказался Джонатан. Когда он забрал меня, я ждал подходящего времени, чтобы попросить его забрать и вас. Но, как видишь, этого не произошло. О причинах догадайся сам. Лучшее, что я мог сделать, это передать вас в руки другим семьям. Мне жаль, что я не был рядом, но мне не жаль, что я не забрал тебя с собой.

– Оправдания.

– Ты знаешь, что я никогда не оправдываюсь. Пустая трата времени.

Феникс раздраженно провел ладонью по волосам.

– Блядь, Кай! Я не виню тебя в том, что ты ушел от нас. Я всегда мечтал, чтобы тебя забрали в лучшую жизнь, потому что ты заслужил ее как никто другой, – прорычал он, взмахнув рукой. – Но ты разорвал любую связь. Я пытался найти тебя, пытался написать, позвонить, но всё тщетно. Ты забрал у меня моего лучшего друга. Брата. Знаешь, почему я вернулся с первого сектора?

– Чтобы врезать ему по лицу? – хмыкнула позади Кси.

Спасибо за поддержку.

– Почти. – Феникс гневно раздул ноздри и ткнул в меня пальцем. – Чтобы найти тебя, гребаный ублюдок, и стать твоим ночным кошмаром. Но вот сюрприз! Когда я примкнул к революции, то узнал, что ты вернулся в академию и даже помогаешь дочери Карателей. Конечно, я начал догадываться о твоем плане прострелить во лбу папаши Алькастера дыру.

– Ты был там? – выдавил я.

– Я тащил на себе твою девчонку. Конечно, я был там!

Мои брови поползли вверх.

– Это был ты? Я тебя не узнал.

– Ну, у тебя были дела поважнее. – Феникс покосился на Ксивер.

Да, тогда я пытался не упасть перед ней на колени, моля о прощении за те ужасные слова. Когда она сказала… Когда она сказала, что начала влюбляться в меня, а я вогнал ей нож под ребра. Когда она молила о спасении своего брата и подруги, а я молча наблюдал за их страданиями.

Я никогда не чувствовал себя мертвым. Но в те моменты был таковым.

Однако я понимал, что не мог поступить иначе. Мне нужно было убить его. Я не мог дышать, пока это делал человек, приговоривший к смерти мою сестру и отправивший в психиатрическую больницу мою девочку.

– Почему ты набил ее? – прохрипел я, когда эмоции взяли под контроль разум.

Мой взгляд метнулся к татуировке колючей проволоки на его лбу. Феникс впервые посмотрел себе под ноги, словно сам едва держался. Хоть он вырос в рослого мужчину, я помнил его мальчиком – потерянным и радующимся каждой крошке хлеба.

– Потому что ты всегда говорил, что колючая проволока – символ не заключения, а протеста, – пробормотал Феникс, затем вновь посмотрел на меня. – Я запомнил эти слова. Только они помогали мне держаться.

Я проглотил ком в горле и приподнял край футболки.

– Если ты собираешься меня соблазн… – начал он, но его глаза тут же округлились. – Да ну нахер. Ты серьезно?

– Нет, решил пошутить, – хмыкнул я, пытаясь скрыть дрожь в руках, и опустил ткань обратно.

Феникс тяжело выдохнул.

Затем протянул руки и крепко обнял меня.

Я застыл на месте, как каменное изваяние. Прикосновения всегда казались мне чем-то неловким, а особенно – с близкими людьми. Единственный человек, которого я хотел трогать, целовать и кусать до конца своей жизни, стоял сейчас за моей спиной. Я бы похоронил себя не только в теле Ксивер, но и в ее душе.

Но объятия Феникса были особенными. Они напоминали мне детство.

– Прости, – грубо сказал он, когда я обнял его в ответ.