Книга Крылья возмездия, страница 122 – Дария Эссес

– Они мои друзья, – согласился Даниэль, – но я… не их друг.

Дагнар медленно покачал головой.

– За столько лет я понял много вещей. Дружба исчисляется не словами, а поступками. Чувствами. Маленькими шажками, которые вы делаете в одном направлении. Это относится и к семье. Я никогда никому не говорю, что люблю их. Наверное, это какая-то проблема с головой, – фыркнул Дагнар и услышал тихий смешок. – Ну, знаешь… Я вроде открываю рот, чтобы произнесли эти слова, а они никак мне не даются.

– У меня так же! – кивнув, возбужденно произнес Даниэль.

– Да? – прищурился Дагнар. – Значит, проблемы с головой у нас обоих.

Ангел хихикнул, но сразу же обратился в слух. Эшдену удалось его заинтересовать.

– Моей семьей стали они. – Дагнар махнул рукой в сторону. – Все вы. Боги, только представь, сколько у меня детей. Взбалмошных, непослушных, постоянно ищущих приключения на свои побитые задницы. Когда я говорю, что мне пора на покой, то не шучу.

Даниэль снова захихикал. Его глаза блеснули, и Дагнару стало легче дышать.

Перестав улыбаться, ангел произнес:

– Я его… любил. Несмотря на то, что он сделал… с мамой. Это ужасно, да?

– Любовь не имеет четких рамок. Иногда она бывает больной. Иногда – извращенной. Но лучше чувствовать что угодно, чем не чувствовать ничего. Простая истина, о которой многие забывают. – Дагнар выдержал короткую паузу. – Я тоже любил когда-то. Но любовь нанесла мне глубокую рану.

И дело не в физической ране. Порез на глазу был пустым местом по сравнению с тем, что оставила Париса в его сердце.

– Думаешь, он быстро умер? – тихо спросил Даниэль.

– Я знаю, что его смерть была безболезненной. Пусть душу его оберегают Камельера и Малаки.

«Какие бы злодеяния ни творил до этого главнокомандующий Джехоэль», – подумал Эшден.

– Иди сюда, – пробормотал он и подвинул стул Даниэля ближе к своему.

Ангел удивленно вскинул брови, но когда Дагнар обнял его и прижал к своей груди, сразу же обмяк.

Через мгновение в стенах библиотеки раздались тихие всхлипы.

– Спасибо, – промычал в складки его кафтана Даниэль.

Дагнар положил голову на макушку ангела и прошептал:

– Всегда пожалуйста.

Вдруг между стеллажами послышался шелест. Он медленно перевел взгляд в ту сторону и заметил Киру. Она мягко улыбнулась ему, ободряюще кивнув.

«Может, напоследок и я узнаю, что такое любовь».

Молчаливая Цитадель, Утраченные земли

День переговоров в Асхае

Эстелла лежала в том же самом кабинете на том же самом диване, где восстанавливала силы после видения, которое показал ей кинжал Вечности. Сейчас происходила похожая ситуация: она снова влезла в передрягу, даже успела оправиться после нее, но вокруг все продолжали хлопотать так, будто Эстелла при смерти.

Хотя это недалеко от правды – в Тангере она на самом деле думала, что заживо сгорит.

Этой ночью они вернулись в Цитадель с Циреей Фьорд. И с драконами.

С драконами Циреи Фьорд.

С драконами, которые могут заживо спалить их континент, если королева отдаст такой приказ.

«Драконы. Дра-ко-ны. Чего?»

– Сколько еще раз ты повторишь это слово? – Положив на лоб Эстеллы холодную тряпку, Костяной Череп передразнила ее тонким голоском: – Драко-о-о-оны! Драко-о-о-оны! Как будто впервые их видишь… А ну-ка, ручки свои пакостливые убери!

Эстелла вздохнула и перестала трогать мокрую тряпку, с которой на глаза стекали капли воды. Бороться с чернокнижницей – не лучшая идея: проклянет и даже не извинится.