Книга Луна Верховного. Том 3, страница 66 – Марина Эльденберт

Здесь так же красиво: ярко-горящие факелы, на лианах распустились разноцветные гигантские колокольчики, каменные скамейки по обе стороны от стен. Вот как раз на одной из скамеек разместился мой истинный с малышкой на руках. Весь в белом, и Сара тоже завернута в белый платок. Это тоже было красиво и мило. Было бы, если бы рядом с Рамоном, тоже в белом, не сидела жрица.

Я уже видела ее вчера, она была в числе тех, кто остался помогать ему после того, как я излечила его с помощью магии. Длинноногая – она сидела, закинув ногу на ногу и обнажив половину бедра, красивая, с шоколадной кожей и с цепким взглядом, который она бросила на меня из-под ресниц. Наглая, потому что даже не поднялась при моем появлении, как склонилась над моей Сарой, едва ли не прижавшись к Рамону, так и не пошевелилась. Хотя прекрасно знала, кто я.

У такого поведения могло быть только одно объяснение: это та самая жрица, что спала его. И она, видимо, считает, что имеет на него права.

Я сжала зубы от досады, от досады и раздражения на жрицу и Рамона. Хотя нет, на него я попросту разозлилась! Как он может держать Сару на руках и при этом… при этом флиртовать с другой женщиной? Как?!

Поднявшаяся внутри волна ярости, кажется, готова была смести все на своем пути. Моя, моей волчицы – наша общая. Чтобы кто-то посягнул на нашего истинного? Да никогда! Мы еще не определились, не дали ему ответ, а он что? Уже другую окучивает? Р-р-р!

Во мне вспыхнуло огромное желание если не покусать ее, то вцепиться ей в волосы. По-дикарски. Только улюлюканье Сары меня останавливало. Почувствовав меня, доченька потянула ко мне ручки. Это немного уняло мою жажду крови жрицы и неверного истинного.

– А вот и ты! – Я подошла, перехватила кроху у Рамона, заглянула в довольное личико. Я уже успела выучить каждую черточку, и, к моей досаде, Сара была маленькой отцовской копией. Как я собираюсь забывать его, если рядом будет живое напоминание о нем? – Маленький сладкий волчонок.

Мамочка не будет при тебе злиться или расстраиваться. По крайней мере, очень сильно постарается.

Рамон поднялся, и жрица, как к нему приклеенная, тоже. По ее лицу я читала, что красавица недовольна моим появлением.

– Не отвлекайтесь от своих дел, – кивнула я на них. – Я тут ради малышки. Больше не забирай у меня Сару. Она моя дочь.

– Наша, – поправляет Рамон с улыбкой. И чему он улыбается? Главное – кому. Мне или своей наглой жрице? – Уже уходишь? А как же поговорить по душам? Закончить разговоры?

– Вижу, тебе есть с кем поговорить.

Жрица ловит мой издевательский взгляд и хмурится.

– Наила не знает языков большой земли.

– Какая жалость! Или наоборот – удача? Язык жестов никто не отменял.

– Или язык тела, – подлил масла в огонь этот смертник.

– Осторожно, – рыкнула я. – Судя по ее одежде, она сегодня тоже встретила своего истинного.

– Наила его давно встретила. Даже родила ему пятерых детей.

Сказать, что у меня глаза стали большими, значит, ничего не сказать, а брови поползли вверх.

– Тогда почему она в белых одеждах?

– Это вопрос к ней, – пожимает плечами Рамон.

– Вот и спрашивай, – сердито заявляю я и намереваюсь уйти. Вот только он перехватывает меня за локоть.

– Не надоело бегать, Венера?

Ярость начинает ворочаться во мне по-новой, я уже натурально готова на него рычать. Если бы не Сара на руках, давно бы уже рычала.