Книга Скованная льдом, страница 77 – Нина Черная

И вышвырнул их вихрем снежинок за границы леса. Только визги и крики уши резали еще какое-то время. Прикрыл глаза, вдохнул-выдохнул, да уселся прямо в сугроб. Мне надо было подумать. Потому что я ни за что не согласен терять Настеньку. Я ведь только нашел ее.

Я готов обратиться даже к брату, чтобы помог мне вернуть жизнь телу. Да только не то это. Душа ее светлая ведь так и останется в мире подземном, не найдет дорогу обратно. И тут меня как обухом по голове ударило.

Ведь жена бывшая проводник между мирами. Ее брат такой создал, для меня специально. Я горько ухмыльнулся. Брат никогда ничего просто так не делал, а тут целая жена в подарок. Но мне некогда было думы раздумывать. Я моментом поднялся на ноги, да проложил себе дорогу снежную в горы скалистые, что делили царство смертных на две равные половины. Если Морена не там прячется, то сбежала в подземное царство, а мне туда дороги без брата не видать.

И я не уверен, что ради Настеньки пойду на то, чтобы начать с ним общаться, спустя столько сотен лет холодной войны. Я шагнул в вихрящиеся снежинки, они поглотили меня, окутали холодным коконом и успокоили мое сердце вновь. Если не удастся Настеньку вернуть, я превращу сердце в льдину и спрячу в своем хранилище. Как хотел сделать, когда Морена предала. Но тогда Панкратий отговорил, вернул веру в будущее.

Я горько ухмыльнулся и вышел меж двух крутых скал, возвышающихся над головой на добрых три саженя, если зрение не подводит. Я поправил накидку, прислушиваясь к вою ветра, который пугал людей, да отгонял их от дороги смерти. Так звалась узкая тропа в самом сердце высоких скал. Где-то здесь прячется Морена, и я найду ее в любом случае.

Нам предстоит долгий разговор.

* * *

Снежные шапки низко свисали с загнутых в сторону тропы верхушек крутых скал. Даже мне, бессмертному, оказалось неуютно на перевале. Любой звук, попавший в узкую расщелину будто обрывался, отскакивая от камней и теряясь в глубоком снегу. Возникало ощущение, что звуки вовсе поглощаются прожорливым кряжем.

Чем дальше я продвигался вглубь Белых гор, тем усиливалось ощущение чужого присутствия. Я внимательно осматривал узкую тропу, валуны, притаившиеся под скудными снежными наносами, сланец, что торчал из каждой скалы. Только разглядеть горных духов так и не удалось.

Тут могли прятаться те, что сбежали с подземного царства, а, может, и те, которых создали мы с братом. Я уже не мог припомнить, в кого, кроме своих приближенных, вдохнул жизнь. Стоило вспомнить помощников, как рядом с моей ногой затеплился неяркий сгусток света. Мягкий и матовый, он стал увеличиваться в размерах и менять форму, вызывая у меня кривую ухмылку.

Я замедлил шаг и сложил руки на груди, дожидаясь окончания трансформации. Мой привязанный дух всегда предпочитал представления и эффектность. Пижон.

— Панкратий, — позвал я негромко, — хорошо, что пришел, найди запах Морены.

Слова сорвались с губ и тут же мячиком разлетелись по расщелине, отскакивая от камней и теряясь в снегу. Я поморщился, потому что вышло слишком громко. Бывшая жена могла услышать и принять меры, чтобы я не добрался до нее.

Песец кивнул пушистой мордой и умчался вперед, прыгая по скользким камням. Я расслабился, потому что Панкратий найдет ее логово и тут же сообщит мне. Переместиться труда не составит.