Книга Сварог, страница 135 – Сана Нарциссова

Иначе, Белобог и Мокошь ничем не будут отличаться от Богов седьмых небес.

Глава 38. Не только ласковый и добрый.

Сварог после встречи с Белобогом решил не дожидаться вечера, а сразу отправиться к Ладе. Его стало тревожить то состояние, в котором она ушла. Отчего-то ведомый любопытством познакомиться с новоприбывшим гостем Ирия, он сразу её настроения не уловил, но когда понял, что Ахав весьма скучный человек, вдруг вспомнил о Ладе. Возможно, ей бы стоило подольше побыть в одиночестве, чтобы немного прийти в себя и объяснить что с ней случилось, но Сварог не хотел долго оставлять её одной в таком самочувствии, а потому уже стоял на крыльце и стучался ей в дверь. Лада лежала на мягкой постели, а подушка под её головой успела промокнуть от её слез. Когда она услышала стук в дверь то тут же поднялась с места и стала вытирать своё лицо. Ей не пришлось даже догадывать о том, кто к ней пришел, она почему-то точно знала, что Сварог её быстро нагонит, он её не бросит. Никогда одну не оставит. Девушке очень не хотелось, чтобы любимый узрел её в таком виде, ведь, ему всегда так неприятно видеть её слезы, а потому Сварогу пришлось простоять около двери с мыслью, что Лада уснула, пока она приводила себя в порядок.

Дверь открылась, Лада попыталась ему улыбнуться и пропустила в дом.Глубже в дом он не вошел - обернулся на неё, как только дверь закрылась, и внимательно на неё посмотрел. Улыбаться она уже не могла. Не умела она врать, особенно ему.

— Что это за вид? — поинтересовался Сварог, без привычной нежности, но с осторожностью. Лада уловила его серьезность и ей захотелось съежиться, словно от холода. Не словно. От холода и хотелось. От его холода. — Это Белобог тебя так обрадовал? — спросил он. В голосе звучала злая, режущая усмешка. Её красные глаза выдавали то, что она прорыдала все время, пока была дома. Лада потеряла дар речи под его грубостью и тяжелым взглядом. Ей вдруг вспомнился тот вечер, когда он насмехался над ней, говоря, что она навсегда останется одна няньчить чужих детей и утешаться ими. Лада и забыла, что он может быть не только добрым и ласковым. Забыла... Забылась. — Нехорошо, Лада, играть мужчиной, когда в сердце у тебя другой живет.

— Нет! — взвыла она, — Не живет. Он... Он просто единственный, кто смог почувствовать мою боль, когда меня покинули родители. Только он смог меня успокоить...

— Меня мало волнует, за что ты его любишь, — вдруг неожиданно перебил её Сварог. Сердце больно кольнуло от его слов. Она ведь хотела ему открыться, а он? — И удовольствия от твоих признаний мало. Если ты не можешь отпустить своё прошлое, то тебе придется отпустить меня. Я не желаю быть с той женщиной, которая по привычке на другого мужика засматривается.

— Я не засматриваюсь!

— А что это за вид тогда?! — вспылил он, не выдержав. Лада вздрогнула, задрожала, слезы сами покатились по её щекам, она надеялась, что хотя бы это смягчит разозлившееся на неё сердце царевича. На лбу кузнеца от злости вдруг выступили тонкие вены, а по ним засветилось его пламя, сам Сварог этого не замечал, но вот Лада не на шутку испугалась.

— Я... — прошептала Лада еле слышно, — Не знаю. Я не понимаю. Не знаю... — она не в состоянии больше выдерживать его давления, без сил упала прямо на пороге своего дома, снова поджала руками к себе колени, спрятала за ними своё лицо, словно это могло спасти её от гнева Сварога, и зарыдала. Громко, дрожа всем телом, от всей души так, как ей очень хотелось. До боли в ребрах и груди. Он поглядел на эту картину какое-то время, стоя перед ней. Сердце разрывалось от её слез, но и утешить он её не мог, не знал что сказать, а должен ли? Пускай Белобог и успокаивает. Но Сварог помнил, как Лада за ним ухаживала, как искренне за него переживала, как смотрела на него и как трепетно отвечала на его ласки. Не могла она его не любить. Она ведь совсем не умеет врать, но что это за истерика тогда? Сварог ожидал, что теперь Лада забудет Белобога, он думал, что смог занять его место, что когда она его увидит, то поймет, что больше не любит, что забыла его.