Книга Измена. Год дракона, страница 15 – Зоряна Лемешенко

— О чём ты, деточка? — прищурился Велислав.

— О том, что Забава — настоящая жена Нечая, — Бажена махнула рукой в сторону супруга.

— Да что ты мелешь, дура? — зашипел кузнец, а Милослава замерла, прикрыв рот руками.

— Любовь твою спасаю, вот что! — вывернулась из его руки Бажена.

Нечай снова попробовал её схватить и увести, но односельчане остановили его. И вот Бажена шла к застывшему в изумлении Велиславу, к растерянной Забаве и спокойно улыбающейся одними краешками губ Ведаре. Пока Бажена с трудом делала каждый шаг, в голове то и дело мелькали отрывки воспоминаний десятилетней давности...

— Как ты догадалась колодезной воды в квашню домешать? — громыхала на всю избу Богдана, стоя над раскрасневшейся дочерью.

Испортить квашню считалось дурным знаком, поэтому женщина не на шутку расстроилась. Да ещё и накануне праздников произошло, когда каждая хозяйка готовилась напечь много даров для богов, чтоб были добры и щедры к людям. Но теперь Богдана даже не представляла, что ей делать, только что бежать по соседям, чтоб поделились закваской.

— Это я, — твёрдо прозвучал детский голос сбоку.

Худая и чумазая Забава была частой гостьей в их доме, Богдане было жаль девчушку, и она рада была накормить её и приютить.

Мать и дочь одновременно удивлённо уставились на сироту.

— Ты? Зачем? — спросила хозяйка.

— Бабушка всегда так делает, чтоб больше получилось... — пожала плечами Забава, поглядывая на протестующую Бажену.

— Нет, матушка, это я!

— Ты смотри! Спелись! — оттаяла женщина, видя, как две подруги друг друга выгораживают, — Эх вы... Ладно уж. Но больше без спросу мне такой помощи не надо!

Забава тогда взяла на себя вину Бажены, и та себе пообещала, что никогда и ни за что не даст подруге попасть в беду. А теперь они стояли перед всей деревней, но были уже врагами друг дружке.

— Говори, дочка, — велел староста.

— Нечай любит Забаву. Забава его. Но родители не позволили им свадьбу сыграть...

— Глупости говорит! Скажи, Милослава! — закричала Богдана свахе.

— Никого не принуждали! — ответила та, — Бажена, дочка, что ж ты говоришь?

— Пусть Нечай и Забава скажут... — тихо сказала девушка Велиславу.

Старик посмотрел на Ведару, а та едва заметно кивнула. Тогда староста прочистил горло и задал вопрос, от которого Забава стала красной как варёный рак:

— И что же, детонька, правду Бажена говорит? — Велислав внимательно смотрел на сироту, ему-то и ответ не нужен был уже.

Забава низко опустила голову и промолчала.

— А ты, Нечай, что скажешь? — повернулся тогда он к сыну кузнеца.

— Правду. Люблю я Забаву.

Все жители деревни, собравшиеся на сход, ахнули, бабы запричитали и закачали головами, мужики отмалчивались в основном.

— Да что ж ты несёшь, дурень! — дала ему затрещину Милослава.

Нечай хмуро смотрел на обеих девушек. Одна спрятала в ладонях лицо, чтоб не видеть и не слышать происходящего вокруг. А Бажена смело смотрела в глаза мужа, от чего у него аж зубы заскрипели. Вот значит, чего удумала. Могла бы жить в его избе спокойно, и не знал бы никто. Решила уйти так громко, чтоб знали все и помнили всегда.

— Так, ладно... Тихо всем! Значит с вами решим так: раз уж у вас любовь... Любовь, Забава? — обратился к сироте Велислав, а та едва кивнула, — значит и живите вместе, не мучьте никого, раз уж ослушались старших, да законы божьи нарушили. А с тобой, детонька, мы подумаем...