Книга Как приручить одинокого волка, страница 59 – Зоряна Лемешенко

— Зайко собаку, вообсе-то, — задумчиво протянул мой маленький мужчина.

— А? — Лиля потребовала перевода.

— Собаку жалко говорит, — ответила я.

— А маме твоей не жалко! — пожала плечами эта зараза и развела для драматизма руки.

— Лиля! — я уже не помню, который раз за день воскликнула я.

Цепочка с кулоном Звезды Сварога была зажата в моём кулаке, когда я сидел у себя на балконе, вновь и вновь перечитывая записку:

Это мой оберег, всю жизнь он был при мне и, верю, давал мне силы. Сейчас он мне уже ни к чему: я добровольно остаюсь там, откуда вряд ли найдётся выход. Прости меня за то, что не вернусь, как обещал. Береги кулон как память обо мне. Надеюсь, однажды передашь его Вадику, как это собирался сделать я. На твоё имя я открыл счёт, чтоб хоть немного выполнить свои обещания по поводу поддержки и опоры. Я так и не успел сказать, что люблю тебя и жалею, что не успел назвать Вадика сыном. Твой Глеб

Я уже затёр её до дыр, почти как ту коробочку, в которой она лежала вместе с кулоном. Я искал признаки того, что это писал кто-то другой, но ничего не находил — это однозначно был мой почерк. Я проверил информацию об открытии счёта: это тоже оказалось правдой. Светлана Всеволодовна Чурбак разбогатела на довольно круглую сумму, но пока не знала этого, ведь мой адвокат должен был связаться с ней в случае моей героической гибели.

Я сидел оглушенный фактами. По всему выходило, что Паша говорил правду, и меня нехило зацепила та испуганная и уставшая женщина, которая смотрела на меня огромными серыми глазами, когда я был вне себя от ярости, что она ворвалась на моё свидание с медсестрой. Чёрт, я чувствовал себя полным уродом. Даже, если меня не тянет к ней сейчас, я мог расстаться с ней мягче, моего гнева она не заслуживала.

С тяжёлыми мыслями я лёг спать. Пашка демонстративно меня игнорировал, даже некому было излить душу. Я смежил веки и вскоре провалился в такой же мрачный и липкий сон, какой была моя нынешняя реальность.

Я увидел женщину. Она бледная и полупрозрачная смотрела на меня, словно чего-то ждала. А я молчал. Потому что я не знал, кто она, и чего ожидает от меня. Она приблизилась, словно хотела обнять, подняла даже свою тонкую руку, на которой я только сейчас увидел кровавые пятна. Я поднял глаза на лицо незнакомки и в страхе отпрянул — она вся была в крови, но её глаза словно горели теплом и любовью, не смотря на весь её ужасающий облик. Её губы зашевелились и я не услышал, но понял, что она сказала «Я люблю тебя и отпускаю». Я проснулся весь мокрый, рядом со мной лежала любимая жена, но, кажется, я разбудил её криками, потому что она смотрела на меня с беспокойством. А потом я проснулся еще раз.

Сон во сне был у меня впервые: впечатляющее ощущение, когда просыпаешься два раза подряд.

Я встал и пошёл на кухню, рассвет уже окрасил подбрюшье редких облаков в розовые тона, но было еще слишком рано для кофе и слишком поздно для выпивки. Я выпил воды, затем сунул в зубы сигарету и пошёл любоваться еще спящим городом со своего этажа.

Я не мог остановить галоп своих мыслей, даже пытаясь отвлечься разглядыванием мерцания утренних фонарей, которые еще кое-где боролись с ночной тьмой в тесных переулках, пока первые лучи солнца только коснулись самых верхних этажей многоэтажек.