Онлайн книга «Она пришла с Земли. Абитуриентка. Студентка»
|
Но «друг рыжий» внезапно вскочил и выглянул из кухни. Никого поблизости не заметив, метнулся к Лере и возбужденно зашептал: — Патентовать надо! Это ж какие деньжищи! — Что за глупость — закваску патентовать? — отмахнулась Лера. — Мука с водой! Её любой сделает. — Так не делают же! — не унимался Дилан. — Син Лидарий, ведь не делают? — Не делают, — задумчиво качнул головой повар. — Во-о-от! — глаза Дилана засияли весенней зеленью. — Патентуй, говорю тебе! Разговор о закваске вызывал только глухое раздражение, напоминая Лере о ее смехотворных надеждах заполучить Маркуса в патроны, а на восторг и напористость приятеля в душе и вовсе всколыхнулась едкая злость. Лера враждебно прищурилась на Дилана: — Не буду! Чего пристал⁈ Дилан посверлил ее взглядом и непривычно серьезным тоном произнес: — Вэлэри, ты вроде умная, но иногда такая… «Дура» повисло в воздухе. В груди словно жгучий ком взорвался, раскинул щупальца, стянул ими легкие и горло, не давая дышать. Вот значит как⁈ Она их тут кормит, и ее же обзывают… А ей и без того плохо! Она же домой вернуться не может! У них-то и дома здесь, и родители… — Сам такой! — прошипела Лера. — «Патентуй», «деньжищи»… Только о деньгах и думаешь. — Хотелось ударить побольнее, чтобы не одной ей было плохо, но на слова о деньгах Дилан лишь ухмыльнулся. Тогда, не заботясь о последствиях, Лера сказала: — Лучше бы о семье своей подумал. О маме! Она бы, наверняка, обрадовалась такому хлебу. Это тебе не каменными лепешками детей кормить. Рыжик побледнел так, что веснушки на его лице стали казаться черными. Звуки отступили. Воздух словно сгустился. Как два борца перед гонгом, Лера с Диланом застыли, меряя друг друга напряженными взглядами. Син Лидарий закряхтел, явно желая вмешаться и, возможно, даже выгнать спорщиков со своей кухни, но тут Шоннери, медитирующий последние пару минут, распахнул глаза: — Слушайте! 'Жаркое, ребрышки, балык, Налим в сметане и шашлык, На углях жареный индюк, Сыры, колбасы и урюк… А глаза ищут хлеб. Солений пряный аромат, На блюде — горкой виноград, Румяный персик и фундук, И снова жареный индюк… А руки тянутся к хлебу.' — Как вам? — Шоннери с гордой улыбкой оглядел сотрапезников, а Дилан откинулся на спинку стула и фыркнул: — Мои бы руки к налиму потянулись. А еще к жаркому и индюку… Лера обмякла. Опустив голову, принялась разглядывать стол, гадая, что за фигня на нее напала. Наговорила гадостей. Как теперь Дилану в глаза смотреть? Вдруг под носом у нее оказался кусок пиццы, и рыжик буркнул: — Последний! Ешь давай, а то на танцах силенок не хватит за мной угнаться. Я такие фортели подготовил — дон Аргус от зависти заплачет. От облегчения Лера сама чуть не заплакала. Все же Дилан замечательный! Выдавив «спасибо», но пока не осмеливаясь встретиться с приятелем взглядом, она попробовала пиццу. Вкусно. Тонкое поджаристое тесто и много начинки. Всё, как любят братья… А в следующую секунду она чуть не подавилась. Дилан, будто выждав момент, деловито спросил: — Так когда патент оформлять пойдешь? Вот же пиявка! С трудом проглотив вставший в горле кусок, Лера рявкнула: — Завтра! Доволен⁈ Глава 37 Прятки — Я считаю до пяти, не могу до десяти. Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать! Кто не спрятался, я не виноват! В квартире особо спрятаться негде, и все места известны давно, надо только методично, одно за другим, обойти их все. До углового кресла, за которым съежилась Лера, обычно добираются в последнюю очередь. |