Книга Красавица и Ректор: расколдовать любой ценой, страница 103 – Анна Солейн

Неожиданно меня это тронуло.

Отбросив все ненужные сейчас мысли, я попыталась сосредоточиться и вспомнить, о чем читала еще в начале первого семестра, когда штудировала все учебники, дорвавшись до прекрасных, вожделенных и абсолютно моих книг.

Родовые проклятья. Итак. Сосредоточься, мантикора тебя укуси! И не на ректоре Стортоне, который стоит близко, и не на том, как он собрал длинные волосы в узел на затылке. И не на том, что ты до сих пор чувствуешь его руки, его губы, его запах.

На проклятьях сосредоточься! Я нахмурилась.

В учебнике речь шла о загадочном случае: в почтенном древнем роду появился на свет ребенок — девочка с головой кошки. Эта неприятность была следствием проклятья, наложенного на род несколько столетий назад.

Но какой тогда подвох в вопросе ректора Стортона? «Каким образом появляется ребенок?»

Каким, каким. Как будто есть много вариантов. Думай, Унни!

Магия, как я знала из учебников, работает по своим собственным законам, не всегда объяснимым. Она связана со стихиями и внутренней сутью мага, каким образом — остается только догадываться. По крайней мере, в учебниках о таком не писали.

Появление ребенка — это телесный процесс, но… Я заморгала.

— Ребенок, если речь идет о проклятьи с условием, появляется в тот момент, когда у него устанавливается магическая связь с родителями.

— И что из этого следует, Танг?

— Что ребенок… ребенок может быть даже не родным.

В кабинете повисла тишина, ректор Стортон тяжело смотрел на меня. Похоже, я сказала ужасную глупость. Но ведь… это в самом деле так, я понимала, что я права. Проклятья — это магическое явление, потому они опираются на магическую связь между людьми. К примеру, если женщина носит на себе проклятье, а затем становится матерью не родному ей ребенку, как моя мачеха стала матерью мне, то ее проклятье… переносится на ее ребенка. Пускай он и чужой по крови.

— Верно, Танг, — кисло откликнулся ректор, и среди адептов прошел удивленный шепоток. — Может, заодно вы расскажете мне, как снимаются проклятья, наложенные с условием?

Отлично. Этого нет в учебнике! Я даже в библиотеке ректора Стортона этого не нашла!

Я прямо посмотрела ему в глаза и ответила слово в слово то, что помнила из учебника:

— Чаще всего используются универсальные способы, сэр. Потому что формула родовых проклятий часто бывает утеряна или расплывчата настолько, что не поддается трактовке.

Взглядом ректора Стортона, тяжелым, как прибрежные камни, можно было бы убивать.

Ну давайте, спросите у меня про то, какие способы снятия проклятий — универсальные! Я, между прочим, много вечеров искала эту информацию в вашей библиотеке, и ничего толкового не нашла!

Уверена, что никто, ни один адепт в этой аудитории, об этом не знает.

Всех исключите?

— Вы в курсе, Танг, — медленно начал ректор, — что эти сентенции — из последнего тома учебника?

— И что? От этого они перестают быть верными? — запальчиво возмутилась я.

Не собираюсь терпеть его ко мне отношение, хватит!

Оставалось надеяться, что я правильно поняла мудреное слово «сентенции».

— От этого они становится тем, что вам пока знать не обязательно. Может, вы и про то, какие способы снятия проклятий считаются универсальными, расскажете?

— Нет, — процедила я. — Этого я не знаю.

— Очень жаль, а я-то уже начал надеяться. Никто этого не знает, Танг. Садитесь на место.