Книга Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!, страница 160 – Анна Солейн

И снова — тупик. Попросить его о помощи? Хуже идеи не придумаешь, учитывая, что он уверен: неблагим необходимо затолкать свою магию поглубже и о ней забыть. У меня же планы были совершенно другие.

Ураган длился и длился, а потом все-таки начал стихать — когда солнце уже покатилось к вечеру.

— Мелисса, — осторожно позвала я, подходя ближе.

Девочка рыдала, закрыв лицо руками, тело ее то и дело сотрясала икота. Когда я дотронулась до ее плеча, Мелисса попыталась меня отпихнуть, но как-то не слишком уверенно.

Сев рядом на дорогу, я аккуратно притянула ее к себе, и Мелисса зашлась еще более громким и отчаянным плачем. Она ничего не спрашивала и ничего не говорила, хотя я опасалась ее вопросов.

Как объяснить ребенку, что ее родители — твари? Почему-то считается, что это родители любят детей безусловно, но на самом деле это не так: безусловно, каким бы родитель ни был плохим, всегда любит ребенок.

— Почему я родилась такой? — в конце концов тихо спросила Мелисса. — В чем я виновата?

Ее голос был влажным и тихим.

— Ты ни в чем не виновата, — честно ответила я. — Ты замечательная девочка, и я очень люблю тебя.

Мелисса отстранилась — я не стала ее удерживать. Бросив на меня косой взгляд, она встала и фыркнула. Привычная горделивая осанка смотрелась странно из-за заплаканного лица и испачканной в пыли одежды.

— Ну да.

Она отвернулась и зашагала вперед, к дому, как будто ничего не было.

— Как думаешь, Лили неправильная? — спросила я, нагоняя ее.

— Лили? — удивленно подняла взгляд Мелисса.

Даже забыла по обыкновению посмотреть на меня презрительно.

— Да, Лили. У нее рога и глаза красные.

Фыркнув, Мелисса ускорила шаг, но я не собиралась сдаваться.

— Ты бы стала любить ее меньше, если бы у не вдруг появился хвост? — спросила я. — Бросила бы ее? Перестала с ней играть?

— Что за ерунду ты несешь?! — возмутилась Мелисса. — Это же просто хвост!

— А это, — я перегородила ей дорогу, — просто ты. И просто твоя способность управлять воздухом. В этом нет ничего плохого, пока ты никому не навредила, это — часть тебя. А твои родители… повели себя по отношению к тебе непозволительно.

Д — дипломатия! Была бы Мелисса повзрослее — я бы просто назвала их мразью.

— Не смей! Не говори так о них! — вспыхнула она. — Они… у них не было выбора! И они…

Ее глаза снова начали наполняться слезами, но она, обойдя меня по широкой дуге и вытирая лицо ладошкой, упорно продолжила двигаться вперед. Вот ведь упрямая!

— Они обошлись с тобой плохо, и ты в этом не виновата. Можешь мне не верить, но скажу еще раз: я тебя очень люблю, — сказала я. — И спасибо, что заботишься об остальных там, где у меня не хватает рук. Нам с тобой очень повезло. Ты замечательная, и в тебе нет ничего неправильного. Хорошо, что ты есть.

Мелисса действительно заботилась. Играла с Лили, помогала Дереку с непослушными шнурками, подсовывала, в конце концов, генералу Реннеру плетеных куколок, чтобы его прогнать! Мне тоже подсовывала, конечно, но с точки зрения Мелиссы — где гарантии, что я не замышляю что-то плохое?

Если до этого она общалась с родителями и Долорес… то нет ничего удивительного в том, что она вообще не доверяла взрослым.

На секунду Мелисса замедлила шаг, а потом снова фыркнула и пошла вперед. Кажется, ее спина как будто стала менее напряженной — или мне только показалось?