Книга Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!, страница 224 – Анна Солейн

— Интересно, почему же они взбунтовались, — не удержалась я от шпильки.

Алан пожал плечами.

— Я не собираюсь сожалеть о том, что сделал. Иногда приходится быть жестким. Метки, которые стали получать с того момента неблагие, строгая система учета, обязательное воспитание в приютах — стали компромиссом по сравнению с тем, чтобы уничтожать их полностью, как того требовали многие — и уже начинали устраивать самосуд, даже над новорожденными. — Он помолчал. — Тем не менее, никому, кроме тебя, в голову не приходило нянчиться с неблагими, как с обычными детьми.

— Конечно. Обращаться с детьми — как с детьми. Кому бы такое в голову пришло?

— Только тебе, — притянув к себе ближе, Алан поцеловал меня в лоб. — Можешь себе представить мои ощущения, я нервничал бы меньше, если бы моя истинная вдруг полезла в клетку с волками и принялась их наглаживать, как домашних псов. Тем не менее… — Он помолчал. — Отец Ивари много лет назад, когда неблагих удалось обуздать, пытался что-то сделать. Он отдал этот дом приюту, помогал деньгами, старался… исследовать неблагих. Искал к ним подход. Ему и в голову не приходило обращаться с ними с такой отчаянной смелостью, как у тебя, но… Мне кажется, он просто не успел до этого додуматься. Все-таки он был намного добрее, чем я. Намного светлее. В этом вы похожи. Я думаю, дружба с ним делала меня лучше, чем я есть.

Алан замолчал, прижимая меня к себе и гладя по спине.

— Как он умер? — тихо спросила я, устраивая голову у него на плече.

— От разбитого сердца, — фыркнул мне в волосы Алан. — По-другому я не могу сказать. Он души не чаял в Лауре, его жене. Они были… Они правда друг друга любили, но Лаура умерла вскоре после того, как родилась Ивари. Такое бывает — ни один целитель не смог ее спасти, хотя видит бог, мы обошли всех.

— И потом…

— Потом умер он сам, предварительно утопив все, что делало его человеком, в бутылке. Ивари оказалась в закрытой школе для девочек. Я обещал лорду Ханту позаботиться о его дочери — и не собирался нарушать слово. Я навещал ее, покупал платья, выводил в свет, когда она подросла, — делал все, что положено, хотя и не был официальным опекуном. Видимо, я упустил момент, когда Ивари в меня влюбилась.

Я фыркнула. Ну конечно. Красавец-генерал, водит на балы, платья покупает — ни одного повода влюбиться.

— И ты решил жениться?

— Я решил, что это не худший вариант. В конце концов, в браке многие находят утешение — может, стоило попробовать. Примерно через полгода я понял, насколько я ошибся. Ивари была…

— Избалованной и глупой? Так ты о ней отзывался?

Он качнул головой.

— Она была девочкой. Немного спесивой, немного избалованной, немного наивной, не блещущей мудростью, транжирой, конечно, — ничего страшного, если так подумать. Но уж точно она не была той женщиной, которую я мог бы полюбить.

— И ты решил ее выгнать?

— Нет, — жестко ответил Алан, отстраняясь. — Я решил ее выгнать, когда из-за ее идиотизма едва не погиб мой племянник. Пара лет в монастыре, возможно, вставили бы ей мозги. А я за это время подыскал бы ей подходящую партию. Передал бы с рук на руки мужчине достаточно порядочному, родовитому и состоятельному, чтобы он мог о ней заботиться и сделать ее женой после развода со мной — уж прости за прямоту. Я как раз думал, как это провернуть, не запятнав ее репутацию и не испортив жизнь дочери покойного друга.