Книга Катастрофа в академии магии, страница 121 – Анна Солейн

Я сжал зубы.

— Не зли меня. Хвост оторву и вставлю… сам знаешь, куда вставлю.

Бэкон дернулся, вжал голову в плечи, а потом возмущенно уставился на меня.

Я хмыкнул.

Этот внебрачный сын гриффона и боггарта несколько месяцев служил под моим командованием. Когда сумрачные твари только-только объявились, всех драконов Алан, естественно, мобилизовал на защиту королевства. Всех, кто был достаточно взрослым и сильным, конечно. Детей, как и обычных людей, спрятали подальше, чтобы защитить.

Всех, кроме Бэкона, которому на тот момент только-только стукнуло пятнадцать и который никак не желал отправляться в укрытие.

Потому я узнал, что отец Бэкона, престарелый маразматик с замашками садиста, помешанный на превосходстве крови драконов и на чести рода, отправил единственного сына на передовую.

По закону, никто не мог запретить дракону, даже несовершеннолетнему, защищать королевство, так что Алану пришлось согласиться с таким раскладом. Максимум, что он мог сделать — держать это недоразумение под присмотром, то есть — в нашем отряде.

Под моим непосредственным командованием и под моей ответственностью.

И Бэкон был форменной. Занозой. В моей. Заднице. Хуже, чем сумрачные твари.

Например, один раз он чуть не убился, когда бросился между мной и голодной тварью, которая едва не оторвала мне крыло нитями-щупальцами.

Так что крыло почти оторвали Бэкону-идиоту.

“Твое место, — орал я на него после этого, — сидеть в засаде! И не высовываться! Не. Лезть. Никуда!”

“Они бы тебя убили!”

Вот идиот. А если бы его, такого мелкого, убили — я бы как потом жил?

Я был старше совсем не намного, но — намного сильнее, особенно когда стал совершеннолетним и смог впитать силу рода целиком. Так что за Бэкона чувствовал ответственность. А он всячески испытывал мое терпение.

Сейчас, видимо, решил заняться тем же.

— Она сумасшедшая, — поморщился Бэкон. — Вообще не понимаю, почему ее здесь держат. Ей место в психушке. Она опасна!

Перед глазами у меня потемнело.

Бэкон был одним из первых, кто примчался ко мне, когда я вышел из стазиса, — я был рад его видеть. И до этого момента я думал, что он не сможет меня разозлить.

Но он смог.

— Соображай. Что. Несешь, — рявкнул я.

В этот момент мимо прошла катастрофа с Селией, обе посмотрели на Бэкона так, как будто хотели убить. Я смутно припомнил, что в первый день, когда катастрофа едва не взорвала холл, в этом тоже был замешан Бэкон.

Перед глазами от злости все слегка покраснело.

У меня появлялись серьезные сомнения в собственной адекватности, когда речь заходила про катастрофу. Может, это действие артефакта?

— Как будто это непра…

— Иди сюда.

Я взял его за шкирку, как старые добрые времена, и потащил подальше от двери столовой, куда-нибудь, где не будет так много лишних ушей. О, вот этот тихий отросток коридора подойдет.

— Давай, — поторопил я, встряхивая это несчастье. — Говори, что хотел.

Бэкон молчал, глядя на меня исподлобья.

— Ну?

— Про вас все… болтают! — вспыхнул он. — Что ты ходишь за этой… замарашкой, как привязанный! А она тобой… крутит, как хочет. Разве так себя полагается вести дракону? Ты нас все…

Он замолчал и залился краской.

Я вспомнил, как успокаивал Бэкона, еще совсем мелкого, после того, как он в первый раз нос к носу столкнулся сумеречной тварью. Огромные черные провалы глазниц, неизменно исходившая от них вонь, ядовитые нити-щупальца, тянущиеся изо рта, ледяной холод.