Книга Попаданец для драконши, страница 200 – Алиса Рудницкая

— По сути так оно и есть, — пожал я плечами, а потом улыбнулся, потянувшись к вазочке с салатом — майонеза здесь не было, но зато была сметана, и с ней резали все. — По сути я человек, который не помня этого прожил две жизни. Не знаю уж, что там вместе с душой твоего брата перешло, но… хочешь, я тебе немного о себе расскажу?

— Хочу, — почти обрадовалась Ласла, а потом призналась. — Мне интересно если честно. Хочу… ну, наверное, наконец с тобой познакомиться получше. С настоящим тобой. Так что говори, я с удовольствием все выслушаю.

— Ну, в общем, — я улыбнулся ей. — Влад Рыбушкин, девятнадцать лет. Приятно познакомиться.

Ласла на это тоже улыбнулась. К счастью — искренне. И я воодушевился. Меня, можно сказать, распирало все, что я за ночь надумал и так хотелось рассказать хоть кому-нибудь…

— Придурок я, в общем, — самокритично заявил я. — Отец — столяр, мама — юрист. Ну, концелярский работник короче говоря. Помнишь, я тебе в прошлый раз жаловался, что страдал от своей обычности?

— Да, помню.

— Туфта это все, — поморщился я. — Туфта страшная. Нет, на самом деле это меня действительно очень тяготило, но… знаешь, вот я лежал сегодня ночью и думал, что не в том была проблема. Я жил в кредит.

— Постоянно брал в долг? — не поняла королева.

— Нет, — я покачал головой. — Нет, не в том смысле. Я… на самом деле постоянно страдал от того, что меня никто не любил. Мне казалось, что я не заслужил такого отношения к себе. Не знаю уж, кто внушил меня, что я такой особенный, но… я всегда так думал. Думал, что я лучше всех окружающих. Думал, что люди должны любить меня. Но мне никто никогда первым не писал и люди порой искали повода прекратить со мной беседу. Я не понимал, почему так происходит. Ведь я казался себе таких хорошим, таким необычным, таким афигенным человеком! И та девочка просто подкинула мне причину, по которой люди могли меня недолюбливать. Я вдруг неожиданно подумал, что вот в чем вся соль — да я обычный, поэтому я никому не интересен. Но на самом деле… на самом деле меня просто по сути не за что было любить. Я требовал любви ото всех и каждого. Навязывался, хамил, требовал чтобы ко мне относились с уважением, чтобы выполняли мои капризы. Я ведь по своему мнению имел на это полное право.

Ласла удивленно моргнула на эти слова.

— Ну вот и получается, — продолжил я, разведя руками. — Я был чем-то вроде надоедливого заемщика, который брал блага от жизни даже не думая что-то ей потом вернуть. Я хотел чтобы меня любили и делали для меня добро… но сам я никого не любил и никому ничего хорошего никогда не делал. Ну и в конце-концов, кажется, я оказался по уши в долгах перед окружающим меня миром. А что бывает с должниками? Правильно, рано или поздно к ним приходят коллектор. И в его лице тут выступил беглый маг Эрик сон Теаган.

— Занятно, — хмыкнула королева. — Никогда не думала об этом в таком ключе. Но… ты прав. Пожалуй. Так что же случилось потом?

— О, это было забавно, — хмыкнул я. — Пусть я ничего и не помнил, но… тогда, в больнице, после контракта с Эриком, я заснул пленником собственного тела, который мог лишь глазами двигать, а очнулся — всего-то навсего парализованным до пояса. Но не это важно. Я ощущал себя иначе. Я хорошо запомнил то утро. От медсестры, которая пришла меня проверить утром, жутко пахло чесноком. Просто страшно разило! Прошлый я, эгоистичный придурок, разорался бы и прогнал ее. Но я лежал и как идиот спорил с самим собой. Одна часть меня орала — она вонючая, ей стоило бы помыться, скажи ей убираться. Другая говорила — ну мало ли, бывает всякое с человеком, к тому же она меня лечит и я должен быть ей благодарен. Это была такая странная новая мысль для меня, что я не знал, что и делать. И мысль эта потом меня постоянно преследовала. Заставляла меня вставать на место того, на кого я раньше бы просто наорал.