Книга Сталь и шелк. Акт второй, страница 194 – Алиса Рудницкая

– Если что – вали все на меня, – нежно поцеловал меня он.

Фрино осторожно выбрался из моих объятий и помог подняться. Мы в последний раз глянули на магическое зарево и пошли обратно к академии, обсуждая предстоящую вылазку и веселясь от этого. Я замерзла, и его тяжелый плащ перекочевал ко мне на плечи. Так странно было одеться в него. Одежда, в которой, казалось, жила вся злобная сущность Фрино вдруг стала безопасной и теплой. Чуть приглушили разговоры мы, только когда добрались до ворот в академию.

Красться мы не стали. Напротив. Никто нас не видел, все отсыпались перед балом. Потому можно было вдоволь нацеловаться и наобниматься по дороге. В результате до красного общежития мы дошли несколько помятые и взбудораженные. Какое-то время бессовестно целовались в входа, а потом, вместе поднялись наверх, на второй этаж. Он отпер свою дверь, я – свою. Мы повернулись друг к другу, еще раз поцеловались будто бы на прощание…

...а потом он осторожно так, ненавязчиво, потянул меня в сторону своей комнаты. Лицо у него было умоляющее, вид – чуть взъерошенный, раскрасневшийся. И я, так и оставив ключ от своей двери в замке, пошла за ним. Пошла, потому что действительно этого хотела. Дверь его комнаты за мной щелкнула, словно мышеловка, и я попалась.

Я думала, что меня разорвут на кусочки... но Фрино на удивление никуда не торопился. Он будто пытался украсть меня у всего мира, даже у самой себя. Медленно, мучительно, он уничтожал мои страхи, превращая их в желания. Он не кинул меня на кровать и не навалился сверху – мы легли вместе, медленно, долго просидев на ее краешке и с наслаждением целуясь. Он не рвал на мне одежду, как это любят описывать в дамских романах – а снял ее так медленно, что я и не заметила, как осталась голой. Он исследовал мое тело, каждый его изгиб, пытаясь найти способ вырвать у меня из губ очередной стон удовольствия. Он играл со мной как хищник со своей жертвой – и под конец я сама начала хотеть, чтобы меня съели. Но это была не грубая игра, а ужасающе нежная, заставляющая все внутри сжиматься от предвкушения нового его хода. Но что самое главное – он сам потихоньку, вместе со мной, терял голову.

В свою комнату я спать не пошла – мы уснули вместе, не утруждаясь поисками одежды. И, уже когда Фрино расслабился и засопел я поняла – никогда, никогда в жизни я об этом не пожалею. Но перед Яной мне придется очень серьезно извиниться… если, конечно, она тайком от меня уже не сделала этого с Хоуком.

***

Первым, что я увидела, проснувшись утром, стала исцарапанная спина Фрино. Кое-где на царапинах серьезно была запекшаяся кровь, и я отругала себя за это последними словами и пообещала, что буду теперь стричь их как можно короче, чтобы не навредить своему парню.

Парень, надо сказать, довольно мило спал, подложив руки под щеку и поджав ноги. Я решила его не будить, а осторожно выбраться из постели и одеться. Куда там. Фрино обернулся на меня после первого же произведенного мной шороха. Я смущенно потянула на себя одну из шкур и прикрыла ей тактически важные места – спала-то я голышом.

– Доброе утро, – сонно пробормотал он, переворачиваясь на спину и заставляя меня покраснеть еще больше. – Который сейчас час?

– Не знаю, – пискнула я, с интересом его разглядывая.