Книга Сталь и шелк. Акт второй, страница 60 – Алиса Рудницкая

– Их называют блэртами, – сказал Хоук.

Блэрты эти нас словно не замечали, хотя и были совсем рядом. Только периодически подозрительно принюхивались. И как это так? В ответ на мой невысказанный вопрос Хоук демонстративно вытащил из кармана потрепанный амулет – обычный овал из серебра с характерными рунами и едва уловимым запахом полыни. Простейший артефакт, позволяющий скрывать свое присутствие – на первых страницах всех учебников по артефакторике он описывается, как классический пример возможностей этого магического направления.

Что ж, удобно.

Я подошла к мужчине поближе, а то мало ли, какой радиус действия у этой безделушки. Не хотелось быть замеченной местной живностью.

– Когда-то, еще тысячи лет назад, когда путешествия между мирами были уделом лишь избранных, – пафосно и напевно начал Хоук, но ироничная ухмылочка и чертята в глазах выдавали его настрой, – юная горная фея из Края Самоцветов на Эквариусе, последняя из своей расы, решила разбить свое хрустальное сердце на семь осколков, и каждый из них оставить в одном из миров в надежде, что однажды ее народ возродится. В Готреде, охваченном вечной войной, фея нашла приют для своего сердца на диких безлюдных землях, укутала его в частицы мира – землю из недр, воду с небес, травы и звериную кровь. И ушла. А осколок, из которого должна была родиться маленькая фея, ждал своего часа.

– О, стой-ка, - вдруг озарило меня. – Мы же с Вальдором проходили забытые расы Эквариуса…

Я подумала, что лучше бы мы для начала настоящее изучили. Может, тогда бы не попала впросак с матриархом - ночью я пролистала все свои книги по расами и традициям этого мира, чтобы все же разобраться, кто такая Брусника – и проникнуться. С виду обычная пухляшка, а оказывается она волшебное существо, что жизнь целой расе дает, будущая королева эльфов и мать фей. Это даже как-то пугало... и восхищало.

А про давно вымерших горных фей кое-что я помнила и с занятий – пусть и смутно. Все же на Эквариусе разновидностей фей чуть ли не за сотню, не говоря уже о других расах, попробуй всех выучи, даже с моей памятью.

– Кажется, они просто так размножались – или перерождались, смотря с какой стороны посмотреть. Они выделяли из своего тела какое-то там вещество, которое кристаллизовалось в красивый камушек, а сами погибали. Но перед смертью успевали сделать… ну, что-то вроде магического инкубатора, где этот камушек постепенно преобразовывался в новую феечку. Были эти феи очень красивыми и очень безмозглыми, а, главное, совершенно не развивались, как разумная раса. Да и во время перерождения были особенно хрупкими – и чем опасней и заселенней становился мир, тем быстрее они погибали.

– Молодец, пять баллов, – сарказмом оценил мой порыв поделиться знаниями Хоук. – А я ведь так старался придать романтическую атмосферу…

– Поздно одумался, - фыркнула я. – Так что там с ними случилось на Готреде, раз они превратились в таких вот уродцев?.. Если правильно понимаю, к чему ты ведешь.

– По легенде, даже в эти отдаленные земли пришла война. Магическая война, если точней. Как это там… – Хоук сделал вдохновенное лицо, подобрался ко мне вплотную, видимо, чтобы лучше слышно было, на ухо, жарко, проникновенно зашептал: – Смерть обдала своим дыханием нерожденную фею, кровью был окроплен хрустальный осколок – и окрасился он в багрянец. И пробудилась прекраснейшая и опаснейшая из тварей, крылья ее угля черней, глаза рубинами сияют, клыки – алмаза крепче.