Книга О пауках и собаках, страница 18 – Алиса Рудницкая

- Знаешь, сегодня у меня просто замечательное настроение, сынок, - сказал он. - Я оставил тебе там, в твоей комнате, небольшой подарочек. И ради него я даже отсрочу твое наказание до ночи. Но в два часа ты должен будешь зайти ко мне, Фрино. Ирон, отведи своего молодого господина в его комнату. И распорядись о том, чтобы тех рабов, что сбежали, показательно расстреляли перед остальными в назидание. Да, мы потеряем магов… но не потерям лицо.

- Спасибо, отец, - хрипло пробормотал Фрино, с огромным трудом поднимаясь на ноги. - Вы очень добры ко мне.

Ирон торопливо подошёл, подхватил Фрино, перекинул его руку себе через шею. Его жалость обожгла похлеще удара кнутом, но парень сдержал желание выместить злобу. Нет, не стоит оно того, Ирон не заслужил взбучки. Надо просто поскорее убираться в свою комнату, к рабыням, и постараться хотя бы немного привести себя в порядок перед наказанием.

– И да, Фрино, еще кое-что, – сказал ему вслед отец, когда парень при помощи секретаря почти доковылял до двери. – Если я узнаю, что ты ходил к целителю, то выстрелю тебе в ногу снова, и не один раз. Ты все понял?

– Да, разумеется, – отозвался Фрино, и потянул Ирона за собой, пытаясь поскорее оказаться отсюда подальше. Внутри как всегда было пусто, будто из него вытащили живьем душу. Что и говорить… отец был единственным человеком во всем мире, которого он боялся. Боялся даже больше смерти. Ведь отец был для него не просто воплощение смерти… он был воплощением смерти в невыносимых мучениях...

Письмо из Академии Альянса Семи Миров прибыло той же ночью.

Дядя был счастлив – благословлял собак и беспечные прогулки Эйнара, готов был оды слагать Гайнеру и его трусости.

– Дар небес, – шептал он, в возбуждении бродя по комнате, пока Эйнар пил глинтвейн и грелся в кресле у камина. Лекарь, напичкавший его обезболивающими микстурами и обмазавший душистыми мазями, уже ушел. Да и не столь он был и нужен  –   большинство ран излечились сами, в тот самый миг, когда...

...Эйнар убил своего пса...

У Эйнара пробудилась магия.

И теперь он тоже счастлив, должен быть счастлив.

– Теперь никто против тебя и слова не скажет, мой мальчик, понимаешь? Ты теперь не просто один из многих лоров, пусть с хорошей родословной, но и все, без денег и былой власти. Ты теперь маг. Ты как Кайнер, ты все изменишь, твоя статуя тоже будет стоять в каждом городе... И не только в Нортейле, нет, во всем Готреде... конечно, тебе нужны союзники, хорошо бы...

Авель все бормотал и бормотал, погрузился в мечты, раздавал советы, не обращая внимания, слушает ли их Эйнар.

Эйнар не слушал, он и так знал все, что мог сказать его дядя.

Разумеется, его грядущее обучение, которое неизвестно на сколько лет растянется, не отменяет брак с Соллит лей Холт. Напротив – укрепляет договор, делает нерушимым. Эйнар не сомневался, что Владычица будет ждать его сколько нужно, и никаких других первых мужей... Интересно, девочка обрадовалась отсрочке или, наоборот, расстроилась? Эйнар же ей нравился.

Эйнара передернуло. Почему он не чувствует должного облегчения? Он научится магии, он с легкостью обыграет дядю, он будет свободен, это всего лишь собаки, главное он, Эйнар, жив и.... и....

Перед глазами стояли кровь и черная  шерсть.