Книга Его самое темное желание, страница 210 – Тиффани Робертс

Довольно скоро Эмили заявила, что пришло время предоставить Кинсли немного пространства. Они с Эйденом направились обратно к машине, которую припарковали на грунтовой дороге, почти волоча за собой тетю Сиси.

Кинсли понимала нежелание тети уезжать. Она сама чувствовала притягательность фантастического, волшебного и задавалась вопросом, не отрицала ли Сесилия этот зов большую часть своей жизни. Должно быть, то, что ее опыт наконец-то подтвердился после стольких лет, было удивительным.

Но Кинсли была рада провести немного времени наедине с огоньками, потому что она, наконец, смогла задать вопрос, который мучил ее все это время.

— Как он?

— Мрачен, — ответила Тень. — Все еще страдает, но свет в его глазах вновь разгорелся.

Кинсли улыбнулась и сунула руки в карманы пальто.

— Когда вы вернетесь, напомните ему, что мы можем быть разлучены, но мы не одиноки. Я даже сейчас ношу часть его в себе.

Огоньки сделали небольшие поклоны, и Эхо сказала:

— Мы так и сделаем.

— Он сейчас здесь? В круге?

Огоньки кивнули.

Кинсли сделала глубокий вдох, наполняя легкие свежим воздухом Хайленда.

— Я люблю тебя, Векс!

Ее голос слабым эхом разнесся между деревьями, к серому зимнему небу и по глубоким, темным водам озера. И в этом эхе ей показалось, что она услышала голос Векса, зовущий из-за пределов этого мира.

Зима приближалась, день ото дня укрепляя свои позиции в долине, но Кинсли не нарушала привычного распорядка дня. Дождь, метель, мокрый снег и пронизывающий ветер не мешали ее ежедневным посещениям ведьмина кольца.

Через две недели после того, как она вернулась в этот мир, отец и тетя Кинсли были вынуждены уехать. Они провели месяцы вдали от своей жизни. Слезы, которые Эйден Делани пролил при прощании, чуть не сломили Кинсли. Он крепко обнял ее, прежде чем они с тетей Сиси сели в машину и отправились в долгий путь в Лондон.

Мать Кинсли не уехала с ними. Волшебство это или нет, но Эмили Делани не собиралась оставлять свою беременную дочь одну в такой глуши. К счастью, ее компания позволила ей возобновить работу графическим дизайнером удаленно, несмотря на разницу во времени между Соединенным Королевством и Тихоокеанским Северо-западом.

Каждый день огоньки передавали сообщениями между Вексом и Кинсли. Они рассказывали ей о его тревоге, волнении, решимости и любви. Она разговаривала с ним, желая, чтобы он услышал ее голос, даже если он не мог ее понять. Но Кинсли никогда не признавалась в своем беспокойстве. Оно засело у нее в голове, когда девять недель беременности превратились в десять, затем в одиннадцать, а теперь и в двенадцать.

Она не могла избавиться от этой тревоги, но и не позволила взять над ней власть. Одна простая, мощная мысль — одно непоколебимое убеждение — подавляло любые сомнения.

Наш ребенок будет жить.

Двенадцать недель позади, и еще много впереди. Двенадцать недель, прожитых день за днем. И еще двадцать восемь предстоит прожить так же — день за днем.

Именно тогда ей поступил неожиданный звонок. Мать, увидев имя вызывающего абонента на телефоне Кинсли, уже собралась отклонить вызов, но Кинсли ее остановила.

Она ответила на звонок и поднесла трубку к уху.

— Кинсли?

Слышать голос Лиама впервые за столь долгое время было странно… разочаровывающим. Все, что она ожидала почувствовать, отсутствовало. Она почувствовала просто… ничего.