Книга Его самая темная страсть, страница 7 – Тиффани Робертс

Отойдя от окна, он прокрался к передней части хижины. Ночные звуки леса доносились до него со всех сторон, каждое живое существо в его владениях требовало внимания. Даже деревья взывали к нему. На пике его могущества сети переплетенных корней под землей служили для него дорогой, а магия позволяла ему легко передвигаться. Теперь он был вынужден красться между ветвей, как пристыженный зверь.

Давным-давно он, возможно, задумался бы о благополучии своих лесов и обитающих в них существ.

В эти дни голод, казалось, поглощал каждую его мысль.

Он подошел к боковому окну и заглянул внутрь. Освещение было выключено, за исключением относительно небольшого и приглушенного на кухне. Он отбрасывал глубокие тени на остальную часть большой комнаты, создавая потенциальный путь с минимальным контактом для него. Свет не причинил бы существенного вреда, но мог значительно ослабить его, а у Крууса не было никакого желания чувствовать себя слабее, чем он уже был под воздействием проклятия.

Он двинулся дальше, обогнул угол и перемахнул через перила крыльца. Запах смертной женщины задержался здесь, единственный ощутимый, все остальное было приглушенно. Круус остановился, чтобы насладиться им. Теперь, подобравшись ближе, он почувствовал женственность аромата, и это всколыхнуло в нем что-то, что не пробуждалось целую вечность.

Прижимаясь к деревянным половицам, он прошел через крошечные щели под входной дверью. Воздух внутри домика был заметно теплее, но для Крууса этот перепад был незначительным, лишь небольшой сдвиг в сторону более терпимого холода. В его существовании больше не было тепла.

Круус метнулся по полу, уклоняясь от света кухни. Он прошел сквозь тени мягких кресел, не в силах заставить себя изучать окружающие предметы, потому что ее запах становился все сильнее, и он жаждал, он был голоден, он нуждался в ней.

Голод перевесил осторожность, он прошел сквозь свет и проскользнул через открытую дверь в спальню смертной. Выпрямившись, он собрал клочья тени, из которых состоял, в отдаленно гуманоидную форму.

Темнота ее комнаты была приветливой. Звездный свет, такой же яркий для него, каким когда-то был дневной, проникал сквозь раздвинутые занавески. Он мягко окутывало ее тело, скрытое одеялом, серебристым сиянием. Бледность лица подчеркивалась переливающимися волосами.

Он придвинулся ближе к кровати. Жизненная сила смертной исходила от нее, захлестывая теплой, всепоглощающей волной, от которой колыхались его тени. Здесь ее запах был более концентрированным, более соблазнительным. Сформировав руку из теней, он потянулся к ней. Легкое прикосновение к ее коже позволило бы ощутить отголосок того, что она может дать.

Положив руку поверх одеяла, он сосредоточил свою волю на контакте с ним. Как тень, он не существовал полностью ни в физическом мире, ни в царстве духов, поэтому ему было сложно взаимодействовать с любой из плоскостей. Но приближалось полнолуние в канун Дня Всех Святых, и поэтому его способность контактировать с физическими объектами усиливалась. В эту ночь завеса между мирами будет самой слабой, и его проклятие позволит ему обрести физическую форму — уязвимое, смертное тело, лишенное сил, которыми он когда-то повелевал.

Медленно Круус стянул одеяло с тела человека. Она пошевелилась, перекатилась на бок и свернулась калачиком, как будто ища тепла или утешения. Складка между изящными бровями привлекла его внимание, выражение ее лица показалось ему обеспокоенным.