Книга Неукротимый голод, страница 176 – Тиффани Робертс

Драккал пожалел, что не увидел ее в таком свете, когда они впервые встретились.

Она неторопливо направилась к нему, и бушующий пожар в Драккале вспыхнул с яркостью взрывающейся звезды. Он всем весом подался вперед, не обращая внимания на боль в плечах и груди, поскольку мышцы были растянуты за пределы их обычного диапазона движений, и щелкнул челюстями в воздухе в нескольких сантиметрах от ее лица.

Ваня отреагировала только широкой улыбкой. Ее глаза прошлись по нему сверху донизу.

— Ты всегда был большим, Драккал, но за эти годы ты очень вырос.

Ее запах, старый, знакомый и презираемый, наполнил его ноздри, Драккал не сосредоточился на нем, переключив внимание на стойкие ароматы своей пары и детеныша. Его инстинкты бушевали от дикой энергии. Ему никогда так сильно не хотелось попробовать чью-нибудь кровь, почувствовать, как она течет теплой струей по его губам и горлу, смотреть, как она капает с его когтей.

Она наклонила голову, и ее хвост дернулся вперед, задев его ногу.

— Мы скоро поговорим. Я уверена, что ты не хочешь оставаться здесь дольше, чем я.

— Я должен был уже убить тебя, — прохрипел Драккал. Слова были грубыми и колючими в его горле, такими же резкими, как и гноящееся сожаление.

Ее усмешка сменилась почти задумчивой улыбкой — более искренней, чем он мог представить, что она способна показать.

— Но ты этого не сделал. И в этом всегда была разница между нами, не так ли? Ты можешь быть большим и сильным, но внутри ты мягкий. Ты слаб. Даже сейчас. Твоя терранская джи'тас — яркий пример этого.

— Не говори о ней! — Драккал снова рванулся вперед. На этот раз транспорт покачнулся, и наручники оторвались от стены, хотя и на долю секунды, всего на несколько миллиметров.

На этот раз Ваня действительно отпрянула, на ее лице промелькнуло удивление. Она быстро взяла себя в руки, и ее лицо приобрело темное, опасное выражение. Когда она заговорила снова, голос прозвучал низко, но резко.

— Ее нет рядом, и теперь ты мой. Скоро ты забудешь об этой уродливой маленькой терранке. Как только ты смиришься с тем, что больше никогда ее не увидишь, ты начнешь мыслить здраво. Ты поймешь, что мое возвращение — это лучшее для тебя. Это то, чего ты всегда хотел.

Она сделала шаг к нему и склонила свое лицо как можно ближе, не выходя за предел досягаемости.

— Либо ты можешь прийти к этому выводу самостоятельно, либо я могу сломать тебя и принудить. Ты можешь быть больше и сильнее, Драккал, но в душе ты такой же слабый, как и твоя джи'тас.

— Если я хотя бы наполовину так же силен, как ее душа, же'гааш, ты должна бояться прямо сейчас.

— Больше так со мной не разговаривай, — предупредила Ваня.

— Ты позоришь наш народ, — прорычал Драккал. Все его тело напряглось, когда он снова потянул за веревки. — Бесчестная, трусливая предательница.

Ваня нахмурилась и, взмахнув рукой, ударила Драккала кулаком в рот. Вспышка боли, вызванная этим, сопровождалась металлическим привкусом крови.

Она подняла когтистый палец и ткнула им в лицо Драккала.

— Ты не должен так меня называть. Все, что я делала, было для того, чтобы выжить. Это истинный путь нашего народа, а не ваше раздутое чувство чести и переоцененная храбрость.

— Правда задела, же'гааш? — Драккал растянул губы в усмешке, обнажив окровавленные клыки.