Книга Дикое желание, страница 141 – Тиффани Робертс

Еще долго после того, как его фигура исчезла, она вглядывалась во вход пещеры, безмолвная, неподвижная.

Оцепеневшая.

Нет, это было неправильно. В ее груди была ужасная боль, которая распространялась с каждой секундой. Глаза защипало, и свет снаружи стал размытым, когда слезы заполнили ее зрение.

— Что со мной не так?

Юри сделала прерывистый вдох, села и подтянула колени к груди, обхватив их руками. Она не понимала. Она была сбита с толку. Ей было…

Больно.

Каждый знак, каждый взгляд, каждое слово Таргена были доказательством его влечения к ней — того, что он хотел ее. Так почему же он не взял ее? Почему он не сделал этого после всех тех раз, когда она давала понять, что тоже хочет его? Ох, он прикасался к ней, целовал ее, лизал ее. Но… трахнуть?

Она вспомнила все способы, которыми он менял тему разговора или отказывал ей, и боль в груди только усилилась.

Короткий, невеселый смешок вырвался из ее горла, и она вытерла глаза ладонями, качая головой.

— Я наконец-то выбрала парня, с которым хочу заняться сексом, а он не хочет заниматься сексом со мной. Пойди разберись. Везучая я.

Но это было больше, чем секс. Она хотела, чтобы он принадлежал ей. Разве Тарген не заявил, что она также принадлежит ему? Разве он даже не сказал «моя» прошлой ночью?

Что со мной не так?

Юри опустила руки и, нахмурившись, снова посмотрела на вход в пещеру.

Возможно, дело было не в том, что было не так с ней, а в том, что было не так с Таргеном. Что, если его что-то беспокоило, что в его прошлом, какая-то травма, которая оставила на нем невидимый шрам? Что-то, о чем он ей не рассказал…

Что бы это ни было, Юри не собиралась сдаваться. Она собиралась выяснить, что мешало ему полностью овладеть ею, что заставляло его убегать от нее — хотя складывалось ощущение, что это больше связано с тем, что он каким-то образом убегал от самого себя. И как только она узнает, она поможет ему справиться с этим, чтобы они могли быть вместе.

Юри застонала и упала обратно на кучу скомканной одежды, уставившись в темный потолок пещеры.

Она не собиралась позволять этому продолжаться. Она не собиралась позволять их отношениям превратиться в какую-то глупую, чрезмерно драматичную романтическую историю, где единственное, что разделяло их, — это отсутствие общения. Ей было все равно, насколько он большой или плохой — она заставит его рассказать о своих эмоциях, черт возьми.

— Я твоя, Тарген, и я собираюсь заставить тебя понять, что ты также и мой, — пробормотав что-то себе под нос, она добавила: — И я отказываюсь умирать девственницей.



Тарген шел прочь от пещеры с открытыми, но ничего не видящими глазами. Его кожа была натянутой и горячей, мышцы напряжены и гудели от нерастраченной энергии, и — помимо всего прочего — его член и яйца пульсировали от боли, такой глубокой и всепроникающей, что он ни на чем другом не мог сосредоточиться.

Ярость и давление — они стали его существованием. Первая требовала, чтобы он развернулся и закончил то, что началось в пещере. Он почти чувствовал, как ее тугая, влажная плоть сжимается вокруг его члена, доставляя удовольствие, такое чистое и мощное, что причиняло боль.

И все еще чертовски больно. Даже рука, сжимающая член, не приносила облегчения. Его семя было горячим, как магма, а член — вулканом, давление в котором нарастало миллион лет — чертовски запоздалый момент для извержения.