Книга Поцелуй чернокнижника, страница 93 – Тиффани Робертс

— Что он такое? — спросила серая.

— Не имеет значения, — ответил альфа. — Он скоро умрет.

Меррик сосредоточился, формируя в ладонях пульсирующие шары магии. Держать растения стало труднее. Альфа вырвался на два ярда, пока мощный корень не обвился у него вокруг шеи и не остановил его.

Альфа взревел. Этот первобытный, мощный крик всколыхнул в Меррике искру страха. Он оттолкнул это чувство — не страх должен быть в нем, не перед этими тварями, пришедшими отобрать его дом, его женщину.

Ярость, которая уже копилась в Меррике, вырвалась наружу. Он издал свой собственный рев, грохочущий магией, дрожащий от ярости, гремящий желанием защитить, собственничеством и любовью — и выпустил магию из рук.

Сине-белая энергия вырвалась, воспламенив заколдованные растения, охватив волков ослепительным столбом. Он сразу понял — этого недостаточно. Корни сгорели за секунду, но волки оказались крепче. Они выпрыгнули из зоны взрыва — все, кроме серой, что прыгнула прямо на него.

Она вылетела из пламени, ее мех дымился, тело было в ожогах, но глаза горели бешенством. Черные когти блестели — ими можно было резать кожу, как бумагу.

Бессмертие не означало неуязвимость.

Меррик отпустил магию и отпрыгнул вбок. Волчица пронеслась мимо, лишь когтями царапнув его плечо. Кровь заструилась, напоенная магическими синими сполохами.

Волчица рсильно ударилась о землю, перекатилась и снова вскочила на ноги. От изуродованного тела шел дым, но ее раны, несмотря на их серьезность, проявляли признаки заживления прямо у него на глазах.

Очевидно, и без того ускоренный фактор исцеления оборотней был только усилен Расколом.

Она встретилась с ним взглядом и бросилась в новую атаку.

Через лей-линию Меррик почувствовал движение других волков, но не отвел взгляда от атакующей самки. Он поднял обе руки и придал своей магии форму твердых, заостренных древков — похожих на копья из светящегося синего стекла — и вытянул оружие из ладоней.

Острия ударили женщину в грудь и вышли из спины. Инерция понесла ее вдоль, ближе к Меррику, руки и ноги дико дергались, челюсти щелкали.

Меррик зарычал и направил по копьям магию — магию, идущую напрямую от лей-линии. Всплеск необузданной энергии напряг каждую его мышцу и зазвучал в костях, грозя не просто заглушить его мана-песнь, а расплести ее до основания. Он удержался, окутывая себя коконом из воли и ярости, чтобы продолжать атаку.

Магия вспыхнула внутри волчицы. Она распахнула пасть и издала крик — наполовину агонизирующий вопль, наполовину яростный рев. Ее плоть трескалась и лопалась, а из расширяющихся ран вырывались потоки арканной энергии.

Во внутреннем взоре Меррика другие оборотни приближались — их силуэты мерцали в багровом свете их мана-песен.

Волчица рассыпалась на куски, которые становились все мельче, пока не исчезли вовсе. Магия погасла, а копья, похожие на стеклянные, растаяли. Альфа взвыл от ярости и боли — звук пронзил Меррика, но не поколебал его. Он дал им шанс решить все иначе. Это был их выбор.

Меррик стиснул челюсти и с силой сжал связь с лей-линией, пытаясь подавить опасный поток. И только когда он развернулся к оставшимся оборотням, он почувствовал то, что искал с самого начала — пятого нарушителя, который только что вошел в зону его магического восприятия.