Книга Поцелуй чернокнижника, страница 94 – Тиффани Робертс

Еще один волк — на северной стороне особняка. На той, где находилась спальня Меррика.

Страх снова вернулся к Меррику — холодный, скользящий внутри, словно змея, — но это был не страх перед волками и не за собственную жизнь. Это был страх за Адалин. За Дэнни. За единственно дорогое, что у Меррика еще оставалось.

Все трое волков перед ним одновременно бросились в атаку.

Меррик обернул себя магией и исказил свою песнь маны, переводя физическое тело в иное состояние. На мгновение он стал лишь энергией, лишь магией, которую всегда носил в себе, и песнь лей-линии оглушила его.

Слейся со мной, пела она. Стань единым. Стань силой.

Режущие когти и щелкающие зубы прорезали воздух там, где только что был Меррик. Он ощущал их лишь смутно, словно призрачные прикосновения бесплотных существ. Мускулистые тела волков столкнулись. Меррик усилием воли оттолкнул свое бестелесное «я» в сторону. Он скользил по воздуху без усилий, но что-то потянуло его дальше, чем он намеревался, потянуло вниз.

Единым с силой, шептала лей-линия.

Это было заманчиво. Он мог стать частью самого источника магии, течь в ее русле, отбросить все заботы, всю горечь, всю боль. Даже сейчас он чувствовал, как тревоги ускользают, как форма его становится все легче, все менее определенной — по мере того как магнетизм лей-линии крепчал.

Адалин.

Ее имя пронзило его, и он вцепился в него. Меррик не мог уйти — Адалин нуждалась в нем. И он — в ней.

Меррик оттолкнул зов лей-линии и силой воли вернул себя обратно, материализуясь в нескольких футах от растерянных волков. Дрожь пробежала по нему с головы до пят, мышцы напряглись, каждая грозясь свестись судорогой. В голову вонзилась острая, как лезвие ножа, боль.

Лучше не пытаться сделать это снова.

Несмотря на первоначальное замешательство, волки стремительно обернулись к нему. Ближе всех оказались двое с бурой шерстью. Они прыгнули одновременно с разных сторон, и Меррику не оставалось ничего, кроме как отступать в панике, чтобы не попасть под их когти.

С рычанием он выпустил очередной магический залп. Волна силы подбросила коричневых волков в воздух, высоко над землей. Прежде чем они успели упасть, Меррик окутал их невидимыми облаками магии, остановив в воздухе — они зависли на месте, медленно вращаясь, слишком высоко, чтобы коснуться земли.

Раздался звук ломающегося охранного заклинания — того, что защищало двери балкона, ведущие в его спальню. За этим последовал звон разбивающегося стекла.

Сердце Меррика сжалось, и на миг он вообще перестал чувствовать магию. Осталось только одно — его чувства к Адалин, любовь к ней, потребность защитить ее.

Альфа-волк рванулся вперед в этот миг колебания.

В спальне прогремел выстрел, эхом разнесшийся по ночному небу.

Огромные черные когти рассекли воздух в дюйме от лица Меррика. Он отшатнулся от волка, челюсти которого сомкнулись так близко к его горлу, что он почувствовал, как слюна попала ему на кожу. Он едва удержал в воздухе двух других волков — концентрация все еще была слишком ослаблена, чтобы организовать какую-либо значимую защиту.

В этот момент из спальни донесся пронзительный крик Адалин:

— Меррик!

Резкий зов мгновенно прояснил его разум.

Внутри Меррика пробудился новый поток силы — не из лей-линии, а его собственный, скрытый глубоко внутри, о существовании которого он до этого и не подозревал. Когти альфы полоснули по его груди, но боли он не почувствовал — даже отдаленно. Он уже вышел за пределы боли.