Книга Завоеванная инопланетным воином, страница 45 – Тиффани Робертс

— Там, откуда ты родом, есть снег? — спросила Зои.

— Что такое снег?

Зои протянула руку в сторону, указывая на землю, раскинувшуюся вокруг них.

— Все это белое вещество. Зимой он падает с неба.

— Да. Но только в определенных местах. Большая часть моего родного мира слишком теплая для этого.

— Там, где я жила в Калифорнии, снега тоже нет, но в моем родном городе на Среднем Западе снега было много.

— Я был на нескольких планетах, где шел сильный снег. Он… — краем глаза она увидела, как он покачал головой, и больше ничего не сказал.

— Он что, Рен?

Он вздохнул.

— Он резко контрастирует со свежепролитой кровью.

— О, — она пожалела, что спросила, но не могла оставить все на такой тревожной ноте. — Мне нравился снег, когда я была маленькой. Мы с папой часами играли в нем, кидались снежками, строили крепости и снеговиков. К тому времени, как мы шли домой, пальцы на руках и ногах были такими холодными, что мы были уверены, что они отвалятся. Потом он готовил горячее какао, чтобы согреть нас, — она улыбнулась. — Он всегда добавлял мне побольше зефира.

— Ты говоришь о нем с большой нежностью в голосе.

— Да, — тихо сказала Зои.

— Это тот, к кому ты едешь, чтобы повидаться?

— Нет, я собиралась погостить у подруги, — ее пальцы крепче сжали руль, а в груди защемило. Так было всегда, когда она думала о своем отце. — Мой отец… умер, когда мне было десять. У него был рак.

— Это какая-то болезнь? — спросил Рен нехарактерно мягким голосом.

— Да. Мы поняли это недостаточно быстро. К тому времени, когда ему поставили диагноз, было уже слишком поздно.

Те последние несколько месяцев с ее отцом были одновременно лучшим и худшим временем в ее жизни. По крайней мере, то недолгое время, которое им оставалось провести вместе, имело значение. Теперь, когда она стала старше, то осознала, как трудно ему было. Он проявил невероятную силу воли, создавая для своей дочери счастливые воспоминания, несмотря на то что умирал. Слезы защипали ей глаза, но на этот раз она не позволила им пролиться.

Рен молчал. Она почти ожидала, что он начнет рассказывать о том, какими примитивными были люди, о том, что его народ, вероятно, вылечил все болезни, которые когда-то их поражали.

— Я сожалею о твоей потере, Зои, — сказал он. На этот раз она была рада, что недооценила кого-то. — А что насчет твоей матери?

Зои пожала плечами.

— Никогда ее не знала. Она ушла от нас, когда мне было два года, и никогда не возвращалась. Хотя мой отец тяжело это воспринял. Он любил ее. Я думаю, что он в конце концов не смог смириться с тем, что она не заботилась ни о ком из нас настолько, чтобы остаться. Но мой папа был лучшим из всех, и он делал все, чтобы я знала, как сильно он любил меня, — она взглянула в зеркало заднего вида. Лицо Рена было непроницаемым в сгущающихся тенях, его глаза были скрыты темными очками. — А твои родители?

— Я родился в Хорзаре, который является классом воинов в алигарийском обществе. Солдат с рождения. Я знал родителей только как своих первых тренеров и в юном возрасте предпочел разлучиться с ними, чтобы продолжить тренировки. Они были на церемонии, когда я получал свой найрос, и очень гордились моим достижением. С тех пор я их не видел.

— Это… немного грустно.

— Что в этом грустного?

— Звучит так, будто ты никогда не проводил с ними время. Что ты сразу же был отдан в программу обучения или что-то в этом роде, и все. Я не могу представить, что в детстве рядом не было бы моего отца. Мы все делали вместе, и если бы он был сейчас жив, я бы звонила ему каждый день, чтобы поговорить, — она сморгнула новую волну слез. — Я бы отдала все, чтобы снова услышать его голос.