Книга Приручить дракона, страница 22 – Тиффани Робертс

Он представил себя в своей естественной форме, мысленно потянулся к ней, заставил себя почувствовать ее снова. Вскоре его конечности задрожали, и его сердечный огонь вступил в ожесточенную битву с нынешней ледяной брачной связью, посылая чередующиеся волны жара и холода по всему телу.

Он был Фальтирисом Золотым, самым могущественным драконом в регионе. Не осталось никого, кто мог бы противостоять ему. И он вернет себе свое естественное тело!

Его губы скривились, и низкое, болезненное рычание вырвалось из него. Он продолжал бороться так долго, как только мог, но перемена не наступила. Огонь не поглотил его и не изменил его.

Наконец, он освободил свое внимание. Его тело обмякло, и он наклонился, уперев руки в бедра, переводя дыхание и ожидая, когда утихнет стук в голове.

Извергая пыл огня, Фальтирис расхаживал по песку, рыча всякий раз, когда его неуклюжие ноги теряли опору и его равновесие оказывалось под угрозой. Его член пульсировал, и семя непрерывно капало с его кончика. Он был настолько чрезмерно чувствителен, что даже прикосновение воздуха к нему причиняло боль. Он отказался прикоснуться к ней снова, отказался унижаться еще больше.

Он прекратил расхаживать только тогда, когда приблизился к этим кускам упавшего камня, разрезая их когтями, ударяя по ним кулаками и ногами и швыряя их через комнату. То, что они все еще трещали и ломались под его ударами, давало мало утешения; независимо от того, сколько сил он сохранил, он все еще был заперт в этом нежелательном теле.

И тот, кто заставил его принять этот облик, его женщина, все еще была у реки. Она была одна, вооруженная только копьем с каменным наконечником, в то время как Красная комета была в небе, и ее проклятие довело зверей мира до безумия спаривания.

«Я оставил свою пару одну и беззащитную».

Брачная связь сжалась вокруг его сердечного огня, почти погасив его, и Фальтирис споткнулся. Он хлопнул рукой по ближайшему камню, чтобы удержаться в вертикальном положении, грудь и плечи вздымались. Вина и тревога, которые он только что почувствовал… Он не испытывал ничего подобного уже целую вечность, если вообще когда-либо испытывал. Самое близкое к этому чувство было, когда впервые появилась комета и разорвала мир — и его жизнь — на куски.

— Нет, — прорычал он, отталкиваясь от камня.

Человек был виновной стороной, она была той, кто причинил ему зло, и она должна была считать себя счастливой, что он еще не отомстил ей. Человек украл у Фальтириса. Этому не могло быть оправдания. Если бы ее растерзал или сожрал обезумевший от крови зверь, это было бы просто возмездием Вселенной за ее преступление.

И все же сама мысль о том, что на нее нападет какое-то существо, заставляла его сердце биться быстрее, а чресла сжиматься, вызывая неприятное чувство в животе.

Ему нужно было вернуться к ней сейчас. Ему нужно было убедиться, что она в безопасности, нужно было защитить ее от мира и многих опасностей, которые он представлял для таких маленьких и слабых существ, как люди. Ему нужно было быть рядом с ней и…

Пламя ярости вспыхнуло в нем, ненадолго отбросив жар и его брачную связь. Фальтирис направил новую волну ярости на один из больших камней, разрывая его кусок за куском среди потока ударов, ревущих повсюду. Его горло обожгло, когда его рев эхом отразился от стен его логова, нарастая, чтобы окутать его.