Книга Ткач, страница 126 – Тиффани Робертс

Вероятно, потому, что Ахмья теперь знала, что она ищет, ее глаза открылись на природу этого места, и теперь она не могла не видеть его — не то чтобы ей этого не хотелось. Оно было завораживающим. Вриксы были разнообразным народом, и их история была богаче, чем мог предположить даже Рекош, у которого в голове хранилось так много историй.

Его интерес был так же велик, как и ее, поскольку их исследование выявило еще больше отдельных рисунков и участков похожих на паутину письменности вриксов, большая часть которой была слишком стерта, чтобы он мог ее расшифровать. Это место представляло собой часть его культуры, его наследия, о котором он никогда не знал, и это совместное с Рекошем открытие заставило сердце Ахмьи переполниться.

Она слишком хорошо знала, каково это — быть оторванным от своего наследия. Слишком хорошо знала о неуверенности в себе, которая могла возникнуть из-за этого, знала о противоречивом притяжении между прошлым, настоящим и будущим. Выросшая в Соединенных Штатах, она чувствовала себя чужаком, когда побывала в Японии, на родине своих родителей. Там было так много такого, о чем она не знала.

Мать рассказала ей все, что могла, об их культуре, их истории, но она умерла, когда Ахмья была маленькой. И хотя отец родился в Японии, мальчиком он переехал в Штаты и провел там большую часть жизни.

В любом случае, не то чтобы он был большим любителем делиться историями.

Теперь у нее никогда больше не будет возможности поговорить с ним, посетить Японию, узнать о своем наследии.

Если бы ты добралась до Ксолеи, то там было бы то же самое. Это твой выбор.

И все же, как бы сильно это ее ни огорчало, Ахмья не жалела об этом решении. Каждый шаг, который она сделала, привел ее сюда. Привел ее к Рекошу.

Они продолжили свое исследование дальше вглубь разрозненных руин, и когда обнаружили несколько широких осыпающихся ступеней, Ахмья поднялась по ним, постукивая копьем по камням, используя его как трость для ходьбы.

Пробежав пальцами по покрытой мхом каменной стене, которая тянулась вдоль одной из сторон, она уловила намеки на стертую резьбу под ней.

— Я бы хотела, чтобы ты мог увидеть это место таким, каким оно было когда-то. Даже в руинах оно прекрасно.

— Достаточно увидеть его вместе с тобой сейчас, — ответил Рекош, идя рядом с копьем в руке.

— Как ты думаешь, если бы мы привели сюда Терновых Черепов, его можно было бы восстановить?

Он задумчиво хмыкнул.

— Возможно. Но зачем? Наш дом в Калдараке.

— Я знаю, но, — Ахмья пожала плечами, продолжая подниматься по ступенькам, — теневые охотники и Терновые Черепа объединились. Может быть, это могло бы снова случиться с другими вриксами. И у вас могло бы быть место, где вы все собирались бы вместе, как единое целое, как было здесь раньше.

— Мы расскажем остальным об этом месте, и они поступят так, как пожелают. Но есть только одна, с кем я хочу быть единым. И она не врикс.

Смеясь, она взглянула на него и увидела, что его жвалы приподнялись в улыбке.

— Я не прочь снова соединиться с тобой.

Он с мурлыканьем потер передней ногой о ее зад.

— Моя найлия голодна.

Хотя Ахмья покраснела от такого открытого флирта, она не могла не ответить.

— И я бы сказала, что мой лувин испытывает жажду.

Рекош тихо защебетал.

— По тебе — всегда.

Желание вспыхнуло внутри, когда она вспомнила, каким жаждущим он был тем утром, и ощущение его языка, проникающего глубоко, глубоко, глубоко в ее киску. Ходьба, казалось, только усилила внезапное возбуждение клитора и заставила ее осознать, как быстро Рекош может сделать ее влажной.