Книга Ткач, страница 166 – Тиффани Робертс

Но Коул был не единственным, кто создал человеческий объект для Ахмьи. Во время одной из их долгих бесед она рассказала Рекошу о качелях, которые сделал для нее отец ее отца. Простая вещь — просто плоская деревянная доска и немного веревки, подвешенные к высокому дереву. Но эта простая вещь принесла Ахмье безграничную радость.

Итак, Рекош сделал для нее качели прямо возле их логова. Самая прочная плетеная шелковая веревка и деревянная доска, которой Коул только помог придать форму. Рекош также сделал еще одно дополнение, специально для Ахмьи — шелковую подушку для ее удобства.

Ее восторг при виде подарка согрел его сердце. Ему нравилось смотреть, как она раскачивается на них. Нравилось, как лучезарно она улыбалась, как развевались в воздухе ее волосы, как блестели ее глаза. Ему нравилось, какой свободной она выглядела.

Когда она качалась, болтая ногами и с развевающейся юбкой, казалось, что она летит.

Это было место, где он проводил большую часть времени, где он хотел быть. Разговаривать с ней, греясь в солнечных лучах, льющихся через окна, деля с ней трапезы. Рассказывать ей истории и слушать ее. Сопровождать ее, когда она ухаживает за растениями и садом, который разбила снаружи. Ткать для нее новую одежду и учить ее ткачеству.

Делить с ней свою жизнь всеми возможными способами.

Когда много лет назад он впервые покинул Такарал, чтобы участвовать в войне с Зурваши, Рекош очень быстро и очень жестоко усвоил, что мир намного больше города, в котором он вылупился. Он понял, что в жизни есть гораздо больше, чем просто ткачество.

Какая-то часть его души жаждала приключений, исследований. Война показала ему жестокость, которая часто сопутствовала ей. После этого он вернулся домой, чувствуя себя… потерянным. Потерянным. Как будто не было места, которому он по-настоящему принадлежал, места по-настоящему для него. Он и его друзья снова и снова проявляли себя в битвах, но что это им дало? У всех у них были глубокие шрамы, как видимые, так и незримые. Все они вернулись, отягощенные болью. Даже то, что он любил больше всего, — ткачество — стало привычкой, не более чем способом занять время.

И вот однажды Кетан попросил Рекоша, Уркота и Телока помочь ему с чем-то, о чем он не мог говорить. Рекош сделал бы все, о чем попросил его друг, но он не мог отрицать, что интрига и тайна взволновали его.

Он не смог бы даже предположить, что покажет им Кетан. Встреча с Айви заставила Рекоша усомниться во всем, что, как он думал, знал, но когда он впервые увидел Ахмью…

Все изменилось.

Жвалы Рекоша приподнялись, когда он зацепил когтем пряди ее волос и осторожно убрал их с лица.

Ахмья вновь зажгла в нем искру, которая, как он считал, погасла навсегда. Она вдохновляла его, вела за собой задолго до того, как он признался ей в каких-либо чувствах. Задолго до того, как он даже понял, что чувствовал.

Какой бы непохожей она ни была, он с самого начала видел в ней только красоту. Там, где другие могли бы увидеть хрупкое создание, он увидел силу и изящество, проницательный интеллект. Он увидел родственную душу.

Хотя он и не осознавал этого в тот момент, он увидел свою пару.

Теперь, наконец, он был там, где ему было место. Он был дома. Со своей парой, своей любовью, всем для него. Он нашел предназначение. Нашел себя. Он не завидовал Телоку и Кетану за свободу, которой они наслаждались, углубляясь в Клубок как охотники, потому что он больше не был в ловушке.