Книга Притворись моим рабом, страница 25 – Лали Аморале

Пока голая спина капитана мелькала между светящимися струнами, я думала только о том, что он может упасть, ведь повязка полностью лишала его зрения. Осознав, о ком именно переживаю, я недовольно фыркнула. Похоже, «Мэджик» и эти игры как-то влияли на мой мозг — он превращался в розовый кисель. Я быстро накинула одежду, и буквально через мгновение стена исчезла, а платформа, на которой стоял слепок, пришла в движение. Да быть этого не может!

- И красавчик Афель снова всех удивил! - раздался смеющийся голос Гринвольда. Но на этот раз он шел уже не от проекции, а из динамиков. - Нам понравилось представление, которое вы устроили. Другим участникам стоит поучиться у этой пары делать шоу и завоевывать симпатии зрителей!

Я продолжала стоять, не реагируя на довольные визги распорядителя. Зейн дотронулся пальцами до лица, подцепил повязку и стянул ее с глаз. Его взгляд безошибочно нашел мой, а потом медленно заскользил ниже. Хорошо, что я успела одеться, потому что в противном случае уверена, что на коже остались бы ожоги. Зейн был зол, но под многочисленными слоями раздражения, гнева и недовольства, было что-то еще. Что-то, что, похоже, бесило его больше всего остального. И если тот розовый кисель, что когда-то был моим мозгом, всё еще был способен думать, мне стоило игнорировать это «что-то».

Мой взгляд переместился за спину Зейна, и я нахмурилась. Дверь открылась, но вместо знакомого коридора там оказалось другое помещение. Я сделала осторожный шаг внутрь. Комната была идеальным квадратом, а ее стены были поделены на множество таких же ровных многоугольников — черных и белых. Они чередовались, и от этого в глазах двоилось.

- Выбирайте следующую дверь, мои дорогие участники.

Зейн шагнул следом за мной в помещение и встал рядом. Слишком рядом, как по мне.

- И как мне теперь тебя называть? Зейн-ловкие руки? - спросила я с издевкой, стараясь игнорировать тепло, исходящее от его голого плеча.

Он медленно повернул голову и улыбнулся, приподняв уголок правой губы.

- Тебе виднее, ловкие ли у меня руки, Рашель.

От звука собственного имени, произнесенного насмешливым голосом, сердце глухо ударилось в ребра.

- Ты на что-то намекаешь? - я толкнула его в плечо, но он лишь переступил с ноги на ногу.

- На то, что не переставал считывать тебя.

Зейн наклонился ближе, беспардонно вторгаясь в мое личное пространство. Я сделала глубокий вдох, убеждая себя, что если разобью «красавчику Афелю» лицо, зрители вряд ли оценят. С минуту мы просто стояли и пялились друг на друга. Глаза в глаза, нос к носу. Его дыхание — горячее, тяжелое — иногда касалось губ, давая понять, что Зейн не был таким спокойным, каким пытался казаться.

- Хочешь что-то сказать? - самодовольство в голосе капитана можно было намазывать как масло на хлеб.

Я широко улыбнулась, напоминая себе о камерах, которые нас снимали.

- Я тебя прибью когда-нибудь.

Ответная улыбка Зейна была такой же широкой. Я даже моргнула, думая, что она мне привиделась. Он ткнулся своим лбом в мой и заявил:

- А я тебя когда-нибудь упрячу за решетку. И Борк тебе не поможет. Никто не поможет.

- Мечтай, засранец, - я усмехнулась, бодая его в ответ.

- Взаимно, мелкая стерва.

Мы наконец отлепились друг от друга и осмотрели комнату. Никаких дверей здесь не было — только гладкие стены, поделенные на квадраты.