Книга Пленница Севера, страница 35 – Лали Аморале

Кайса усмехнулась — она давно знала, что Маттиас метит на место Олафа Длиннорукого, и если к тому моменту, как он доберется до трона, власть будет сосредоточена в руках одного Дома, Горн будет только рад.

— А что думаете вы, Кайса? Насколько мне известно, кантоны Айсиниды обладают большой независимостью.

Кайса вздрогнула, услышав свое имя. Она подняла голову, ожидая увидеть в глазах мужчины насмешку, но там был лишь искренний интерес.

— К сожалению, мне неизвестно, что сейчас происходит в Айсиниде, но если говорить о времени моего правления, — она с трудом сглотнула, — то да — кантоны были наделены максимальной независимостью.

— И мы все знаем, к чему это привело, — фыркнул Маттиас.

— К этому, насколько мне известно, привела человеческая жадность, — вклинился в беседу Герард.

— И это риски, которые хороший правитель не может себе позволить, — подключился к спору еще один голос.

Кайса с трудом сдержалась от язвительного комментария. Она была уверена, что Нел был не столько согласен с отцом, сколько хотел насолить ей. Верлен снова перевел взгляд на нее, но в этот момент в беседу вклинился Вигге.

— Но если правитель полагается только на грубую силу, то его скинут с трона в момент первой же слабости.

В ответ на это замечание Маттиас снисходительно ответил, что Вигге, как бастарду, вообще не грозит на себе ощутить тяготы и заботы трона. На эту брошенную вскользь фразу никто не обратил внимания, но Кайса в этот момент смотрела на татуированного воина и заметила, как дрогнула его верхняя губа. Неужели у Вигге есть политические амбиции? Она не успела как следует об этом подумать, потому что гость снова обратился к ней.

— И все же, как вы относитесь к желанию Олафа упрочить власть, лишив оной Дома?

— Я думаю, что один человек не вправе решать судьбы многих. Поэтому у нас есть… — Кайса замешкалась, — был совет, в котором заседали представители всех территорий.

Она не сводила глаз с Верлена. Если это какая-то ловушка от Олафа Длиннорукого и проверка на прочность, то она ее провалила. Но Кайсе было плевать — она не поступится принципами, на которых строилось успешное государство. Гость в ответ мягко рассмеялся и перевел взгляд на Маттиаса.

— В кои-то веки, Маттиас, за твоим столом появились интересные собеседники.

Мужчины дружно засмеялись и на этом политические разговоры закончились. Гости и хозяева обсуждали планы на весну и делились историями о том, кто как пережил зиму, которая выдалась на редкость суровой. Верлен практически не пил, и в отличие от предыдущих гостей, не бросал на нее сальных взглядов. Выждав для приличия около часа, Кайса повернулась к Нелу и тихо спросила:

— Могу ли я уйти к себе?

Она видела, как заиграли желваки на его щеках — северянин явно не хотел отпускать девушку от себя, но и причин держать ее за столом не было.

— Иди, — буркнул он еле слышно, и Кайса едва не захлебнулась от радости.

Стараясь сдержать глуповатую улыбку, она встала, поклонилась оставшимся за столом и направилась к выходу. В этот раз идя по коридору, девушка постоянно оглядывалась за спину, чтобы не пропустить внезапного нападения. Перевести дух Кайса смогла только у себя в комнате. Этот ужин оказался не таким страшным, как предыдущий, но что-то в этом Верлене из Дома Ластвы было не так. С этими мыслями девушка начала проваливаться в сон, когда сначала услышала скрип двери, а потом рядом с ее кроватью выросла тень.