Книга Принцесса и отверженный, страница 51 – Лали Аморале

– Алия!

В какой-то момент Кристоф обхватил мою ладонь, крепко сжал и выгнулся над кроватью. На его живот брызнула белесая жидкость, а тело задрожало. Не удержавшись, я дотронулась до нее, размазывая влагу по подрагивающему животу.

Постепенно дыхание Кристофа выровнялось. Он лежал, прикрыв рукой глаза, и не двигался. Я взяла простыню и уголком ткани вытерла кожу. Потом перелезла через Кристофа и опустила голову на подушку.

– Это было познавательно, – сказала, разглядывая строгий профиль.

В этот момент свеча окончательно погасла, погружая комнату во мрак. Движимая каким-то внутренним чутьем, я подняла руку и нащупала в темноте его губы. Кристоф улыбался.

– Им здесь нечего делать!

Хотелось топать ногами и громко кричать от возмущения. Кристоф вздохнул почти бесшумно, но я видела, как высоко поднялась его грудь. Это был верный признак того, что он готов поставить точку в разговоре.

– Алия, король считает Брох самым безопасным местом.

– Мы в изгнании!

– Но это не значит, что сюда не могут приезжать люди.

Я недовольно поджала губы и покосилась на мужа. Он стоял, покручивая в руках трость. Последние пару дней нога его практически не беспокоила. Кристоф, конечно, отпирался, но я считала, что масло сыграло свою роль. Увидев на следующий день гору артефактов, которую он создал, я пришла в ярость. А потом уселась писать отцу письмо с требованием найти себе другого колдуна.

– Может быть, и дворец сюда перенесем? – я окинула взглядом гостиную.

Кристоф внимательно посмотрел на меня.

– Тебя смущает дом?

После его прямого вопроса весь мой гневный настрой сдулся. Я даже себе не могла толком объяснить, почему эта весть меня так расстроила.

– Нет, но… – я на секунду задумалась, – они начнут меня жалеть. А я не чувствую себя как человек, которого нужно жалеть.

Я с вызовом взглянула на Кристофа. С той ночи наше совместное существование стало еще более накаленным. С виду всё казалось очень чинным и даже строгим. Мы спокойно разговаривали, ели, занимались делами, но напряжение чувствовалось буквально в каждом движении, жесте, взгляде. Между нами словно натянули нить, которая вот-вот должна была лопнуть.

– Ты ведь планировала что-то сделать в доме к празднику лета, – глаза Кристофа тоже пробежались по обстановке гостиной, но, в отличие от меня, он явно не замечал ни потертой обивки, ни старой мебели.

– Кристоф, одно дело пригласить на ужин местную швею с сыном и совсем другое – визит моих сумасшедших сестер!

Представив, как Кесли и Эхиль брезгливо кривят губы при виде наших штор, я задышала чаще. Я прекрасно помнила, как они относятся к Кристофу. Помнила их лица на свадьбе: жалость вперемешку с облегчением, что эта участь коснулась не их. Волнение нарастало, и я даже не заметила, как Кристоф оказался рядом. Его рука легла на плечо.

– Алия. – я подняла голову, а он задумчиво нахмурился. – На самом деле у меня есть кое-что из мебели и посуды. И даже, кажется, какие-то ткани.

Стоило ему прикоснуться ко мне, как беспокойство схлынуло, а дыхание начало выравниваться. Но потом я осознала сказанное и прищурилась:

– Что ты имеешь в виду?

Он пожал плечами.

– Пару лет назад твой отец решил, что я несколько старомоден.

Мой взгляд упал на сюртук с высоким воротом. Удивительно: я и сама когда-то считала его ужасно немодным, а теперь он казался таким родным.