Книга Новогодняя симфония дракона, страница 2 – Кария Гросс, Кристина Юраш

Темная расшитая золотым узором накидка с черным меховым воротником стекала на ступени. Величественная осанка заставляла подумать, словно перед нами был сам король.

Тёмные волосы, словно ночное небо, обрамляли бледное лицо. Незнакомец был красив роковой, надменной, холодной красотой.

Глядя на него, казалось, словно божество снизошло до простых смертных и теперь смотрит на них сверху вниз, положив руку на сверкающие перила.

Накидка с шелестом стекала по ступеням и ползла за хозяином, словно змея.

Казалось, каждый штрих в его образе был идеален. Каждое движение выверено. Высокий и статный, он двигался в нашу сторону с грацией хищника.

- А! Господин… Антенор! Меня зовут Роберто Сальгари, - прокашлялся отец, тут же приосанившись. Я заметила, что он резко изменил тон. Кричать и качать права в присутствии этого человека почему-то не хотелось. При нем даже минздрав предупреждал бы неуверенным шепотом.

- Простите, что я так… без приглашения…

Я заметила, что отец совсем стушевался.

- Я разыскиваю вашего ученика по имени Фабио Веспер! Я нанял его в качестве учителя музыки для моей старшей дочери Селестины. И, вы представляете… Этот негодяй соблазнил ее! И когда я припер его к стенке со словами: «Ты обязан теперь жениться на ней!», этот проклятый лабух заявил, что должен спросить разрешения у своего отца! И просил день отсрочки. Но вот день прошел, а от мерзавца и след простыл! Мне донесли, что он просто убрался из города!

Красавец смотрел на нас высокомерным взглядом. Сначала на отца, потом перевел взгляд на меня. Наконец, он подал голос.

- Я сейчас открою вам тайну… Только, боюсь, она вам очень не понравится.

Во-первых, Фабио Веспер — сирота. Его отец умер, когда ему было пять лет. Во-вторых, вы уже шестые.

Величественный незнакомец, которого отец назвал господином Антенором, помолчал, а потом добавил:

— За неделю.

Эти слова прозвучали, словно приговор. Отец даже открыл рот от удивления.

— Да как же так! — зашелся отец, глядя перед собой совершенно растерянным и безумным взглядом. — Он же сказал, что…

И тут до него дошло.

— И что мне теперь с ней делать? — испугался отец, глядя на меня. — У меня же еще три дочери на выданье… Это же какой позор! А если этот прохвост начнет похваляться своими любовными похождениями? Это же мигом разнесется по всей округе… Что мне теперь делать?

— Радоваться возможному появлению несомненно талантливого внука, — равнодушно произнес хозяин. И бросил взгляд на меня. Глаза у него были синие, яркие. Я никогда не видела таких глаз. Они просто сочились синевой, а я на мгновенье засмотрелась в них. Ему было совершенно плевать.

— Ну уж нет! Домой ей нельзя! — прокашлялся отец, нахмурив брови. — Если о позоре моей дочери узнают, ее убьют… Вы же знаете, маэстро, как относятся к таким девушкам!

В его голосе послышалось сожаление и отчаяние. Он понизил голос до шепота.

— Ее с позором протащат через весь город, чтобы другим девушкам неповадно было, а потом забросают камнями возле статуи Благочестивой Илианы! Я не могу забрать ее домой.

В этот момент фигура отца осунулась. Он даже отпустил мою руку.

— И я… я не смогу ее защитить, — тихо всхлипнул он, поднимая на меня полные слез глаза.

Я с удивлением смотрела на этого человека. Немолодой, склонный к полноте, в бархатном камзоле с золотыми пуговицами, дорого одетый, он выглядел жалко. Отец опустил плечи. Казалось, вот-вот он спрячет лицо в руках и зарыдает.