Книга Нищенка, дракон и болгарские перцы, страница 41 – Кария Гросс, Кристина Юраш

– Да что ты будешь делать! – простонала я, снова наступив в ледяную лужу.

Пришлось делать огромный крюк, но у меня очень негостеприимный характер. У меня атрофированный жизнью “гостеприемник”, так что никого у себя дома я не жду.

Добежав до дома, я закрыла дверь, взбежала по ступенькам и стала разжигать камин. С волос и даже с кончика носа текла вода, а я бросила несколько поленьев, пытаясь разжечь огонь.

– Что ж так холодно! – простонала я, видя, как огонь лениво разгорается. Занавесив разбитое окно одеялом,я пыталась согреть руки и ноги перед огнем. Мокрое платье валялось на спинке кресла, а я сидела и дрожала под одеялом.

– Тыдыдык, – делали зубы, когда я подбрасывала еще дров. Пришлось сломать старый стул, чтобы добавить огня.

Кружки и чайник стояли на столе, пытаясь создать иллюзию уюта. А я посчитала семена, понимая, что этого очень мало!

– Ладно, сейчас лягу спать и согреюсь! – проворчала я, укладываясь в постель.

Если раньше я могла часами копаться в телефоне, читая новости про личную жизнь знаменитостей, интересные детективы столетней давности и обзор на новые сериальчики, то сейчас я научилась засыпать быстро, пока не погас огонь.

Провалившись в сон, я испытала облегчение.

– Мммм, – простонала я, пытаясь проснуться по будильнику. Первый гвоздь уже упал, сейчас второй, а я никак не могу оторвать голову от подушки.

– Апчху! – выдала я, как вдруг меня накрыл приступ такого кашля, что я чуть не вывернулась наизнанку. – О, нет… Только не это! Кажется, я заболела!

Состояние было такое, словно я – картонный домик, попавший под дождь. Тело не слушалось, ломило, голова казалась чугунной.

В обычный момент я бы выпила лекарств, а потом бы на всякий случай, когда коктейль антибиотиков уже булькал в моем животе, с трясучкой ипохондрика проверяла их совместимость.

И через полчаса почти бодрая, почти здоровая, почти не сопливящая и даже почти не кашляющая, я бы изображала бактериологическое оружие на работе, изредка пшикая в горло спрей.

Но здесь лекарств не было. Я почувствовала себя унылым жителем средневековья, на чьих свадьбах принято говорить что-то вроде: “Пока чума, тиф и простуда не разлучат вас навсегда!”.

С упорством трудоголика в стадии рабочего запоя, я встала. Изнасилованная сила воли обещала написать на меня заявление в полицию. В этот момент мне показалось, что я слегка недооценила свои силы.

Покачнувшись, я постаралась настроить свой организм на трудовой подвиг.

Сейчас мне экстренно нужна была добрая мама, которая напишет записку в школу, что я заболела и не приду.

И чай. С малиновым вареньем.

Расправив плечи, я натянула платье, собрала волосы в прическу и с чугунной головой поплелась на работу.

В старом треснувшем зеркале я увидела свое отражение. Сейчас я напоминала медведя, попавшего в фотоловушку.

“А ты дверь закрыла?”, – спросил внутренний голос на половине пути.

Остановившись, я обернулась.

Прошла я довольно много. И возвращаться просто не было сил. Может, раньше, я бы резвой ланью сбегала бы домой, все проверила, а потом успела бы на работу, но сейчас, когда каждый шаг по рублю, ползти обратно не хотелось.

– Если услышу, как кто-то жалобно плачет, значит решили все-таки ограбить… – выдохнула и поползла дальше.

Тот путь, который я с легкостью преодолевала здоровой, больной показался вечностью. Я доползла до поместья с глубокими жизненными выводами, толкнула дверь для слуг и направилась на кухню, обдирать богатых до хруста купюр зарплаты.