Книга Птичка в академии, или Магистры тоже плачут, страница 53 – Катерина Цвик

— Так что случилось с вашим ежом? Почему он говорит и как сумел… э-э-э… — он кинул косой взгляд на друга, — обезвредить такого сильного мага, как эль Лавалье?

Я сплела пальцы в замок и спрятала их под стол.

— Ночью я немного помагичила…

— И-и-и?.. — не выдержал моего затянувшегося молчания эль Мейр.

— И-и-и… все. Я ничего не помню, — посмотрела я на него честными глазами.

— Это не смешно.

— А что, видно, что мне весело? — возмутилась я и от переизбытка чувств всплеснула руками. — Между прочим, это не вас утром будил незнакомый мужской голос! Я чуть заикой не стала! А уж как удивилась, когда нашла замминистра образования на полу!

— Но… — попытался что-то сказать эль Лавалье.

— Не помнит она. Пф! — внезапно встал передо мной на столе Ё-ё и выпятил вперед округлившееся брюшко. — А кто в этом виноват?! Кто напоил бедную девочку?!

— Ее никто не поил. Она сама справилась, — сложил руки на груди эль Лавалье и с укором посмотрел на меня.

Мне на мгновение стало стыдно. Но потом я вспомнила, что вообще-то сама себя за это уже поругала, и решила больше не посыпать голову пеплом. И вообще, кто он такой, чтобы меня в чем-то упрекать? Пусть на себя посмотрит! Где и в каком виде я его утром нашла? Вот то-то же! И не нужно мне про Ё-ё рассказывать! Не сейчас…

— А вы смотрели и ничего не сделали! — парировал тем временем еж. — Так что пеняйте на себя! А к Эйлин не лезьте! — Еж демонстративно напрягся (я даже испугалась, что сейчас случится конфуз) и выпустил в сторону мужчин две ярко-синие иголки. Они воткнулись в стол, а еж обернулся ко мне и заявил: — Пошли отседова! А то сидят тут два лба, давить на тебя вздумали! Пф!

— Ага, — слегка заторможенно кивнула я и встала. Как-то не ожидала я от Ё-ё такой воинственности. Посмотрела на выгнувших брови мужчин и все-таки спросила: — Я пойду? Уроки вот-вот начнутся…

— Эйли… — начал было эль Мейр.

Но эль Лавалье его остановил:

— А и в самом деле. Если вы ничего не помните — идите на занятия. Но ваш еж, похоже, провалами в памяти не страдает. Да и говорить умеет. Вот пусть он нам все и расскажет.

Ё-ё несколько раз хлопнул глазками, посмотрел на растерявшуюся меня, на мужчин, которые уже вдвоем сложили на груди руки, всем своим видом показывая, что до последнего с него не слезут, и внезапно заявил, дико коверкая слова:

— Я плёхо говорить-то. Совсем плёхо. Пф! Понимать-то еще так-сяк, а говорить совсем мало-мало. И вообще, усталь я. Ель много-много. Спаль мало-мало. — И, ощетинившись иголками, скрутился в шар.

От такого выверта ежа впали в ступор не только магистры, но и я. И пока никто не успел прийти в себя, подхватила Ё-ё и поспешила из комнаты.

— Устал он… Не переварил ночные метаморфозы еще. Вон как слова коверкать стал. Вы к нему завтра приходите… или послезавтра.

— Или никогда, — донеслось из недр колючего клубка, и я выскочила из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Выдохнула и пошла на занятия, которые и в самом деле вот-вот должны были начаться.

— Ты как? — спросила Ё-ё и погладила его по упругим иголкам.

Еж развернулся, вздохнул и перебрался ко мне на плечо.

— Все со мной хорошо. Ты меня, главное, этим двум упырям не отдавай.

— Не отдам конечно! — воскликнула я, и Ё-ё облегченно выдохнул. Но я не была уверена, что мужчины успокоятся. — Думаешь, они от нас отстанут?