Книга Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать, страница 107 – Катерина Цвик

— Привет, рыжик, — к ней по тропинке шла очень худенькая, скорее даже изможденная темноволосая девушка.

— Ландерия? Что с тобой? С прошлой нашей встречи ты выглядишь еще хуже!

Рыженькая подскочила и обняла темненькую, которая тут же расплакалась на ее плече.

— Я больше так не могу! — рыдала она. — У меня больше нет сил носить этот амулет!

— Что еще за амулет? — усаживая подругу рядом с собой на постилку с участием спросила девушка.

— Мне нельзя об этом рассказывать, но я больше так не могу! Мама меня не слышит! Она хочет сделать из меня ту, кем я не являюсь, и из-за этого я умираю! — рыдала она.

— Ничего не понимаю. Ландерия… — девушка растерянно погладила подругу по голове.

Это стало последней каплей, и темненькая, сбиваясь и перескакивая с одного на другое, рассказала ей о том, что ее мать, ректор магической академии, не может позволить, чтобы кто-то узнал, что ее дочь — ведьма. Иначе ректором ей точно не быть. Поэтому она заставляет ее — Ландерию — носить амулет, который подавляет ее ведьминские силы и выдает за слабого мага. Но при этом амулет забирает ее жизненные силы, и с каждым днем она чувствует себя все хуже.

— Ландерия, выбрось этот амулет! — в ужасе вскричала рыженькая, не представляя, как можно идти против собственной природы.

— Я не могу пойти против матери, — внезапно тихо и очень серьезно произнесла темненькая. — Но если ничего не предпринять, я умру. Я чувствую: времени осталось мало.

— Я могу тебе как-то помочь? — искренне переживая за подругу детства, с которой у них была тайная дружба, спросила рыженькая.

Мать Ландерии не разрешала ей дружить с деревенскими, но разве детей удержат запреты? И их неожиданная дружба оказалась на удивление крепкой, ведь они обе оказались ведьмами.

— Ты правда хочешь помочь? — подняла на нее лихорадочно блестящие глаза девушка.

— Да, конечно!

— Тогда выйди ночью за деревню, мне понадобится твоя ведьминская помощь. Только об этом никто-никто не должен знать!

— Что ты хочешь сделать? — нахмурилась девушка.

— Так ты поможешь или нет? — вместо ответа требовательно спросила темненькая.

В тот же вечер рыженькая пришла, куда было условлено, а через несколько часов очнулась уже в этой лаборатории. Очнулась от дичайшей боли, которую причиняла прямая передачи жизненных и ведьминских сил. А ее подруга с жадностью впитывала все, что Шаболданская силой забирала у рыженькой.

Возмущение, страх, боль, неверие — все это слилось в страшный коктейль в душе молоденькой неинициированной ведьмочки. Она чувствовала, что ее убивают, и хотела произнести свое последнее посмертное проклятие, но мать бывшей подруги ей не позволила. Тогда девушка воззвала к остаткам своей силы, которая досталась ей от прабабушки, и потянула энергию обратно, да так сильно, что зачерпнула и свою, и чужую, и что-то еще, что пока было ей непонятно. Но мать бывшей подруги не дала ей закрепить успех, вогнав ей в грудь огромную ледяную сосульку.

Только если Шаболданская думала, что на этом для них с дочерью все закончилось, то глубоко ошиблась. Смерть пришла, но унесла все самое светлое, чистое и прекрасное, что было у юной рыженькой ведьмочки, оставив вместо нее Черную даму, которая вознамерилась во что бы то ни стало отомстить за предательство и смерть.

— Они хотели меня изгнать, спалили мои останки и развеяли над рекой. Но я привязала свою душу не к ним, а к самой лаборатории. Только после ее уничтожения я смогу освободиться. Но это неважно. Важна месть, но это сложно сделать, находясь в этих стенах. Шаболданская нашла магический способ удерживать меня здесь и не пускать наверх… Но это продлилось недолго. Мироздание дало мне маленький шанс, когда адепты, балуясь и призывая несуществующих духов, создали нелепую, но действенную пентаграмму, которая помогала мне ненадолго покидать мою тюрьму. Чего только Шаболданская ни делала, чтобы ее изъять, — в бесстрастном голосе призрака я расслышала иронию. — Но пентаграмма все равно продолжала переходить из рук в руки. Я искала того, кому могу довериться, а она в это время сумела наложить на мой дух оковы, из-за которых я не могла говорить с магами, людьми и нечистью. Осталась лишь одна лазейка — ведьмы, которые попадали в академию только в качестве жертв. Она думала, что перекрыла мне все возможности. Спокойно продолжала свои безжалостные эксперименты, третировала нечисть, опасаясь, что они смогут что-то случайно увидеть и узнать, пыталась договориться с лесовиком и… убивала ведьм. Они вместе убивали.