Книга Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать, страница 118 – Катерина Цвик

Майкл ухватился за огромную сосульку, с его руку в обхвате, и резко потянул на себя. Откинул ее прочь и подхватил оседавшую на пол девушку. Аккуратно уложил ее на покрытый не тающим «снегом» пол. Как же красиво разметались ее волосы на этом «снегу». Но все портили алые капли крови на нем. Дракон не удержался, снова заправил за ухо непокорный локон и… отступил.

Какого же труда ему это стоило! Но он, как и требовал урунгуз, отошел на десять шагов и наблюдал за происходящим.

Огурчик сел рядом с Тильдой на пол, зажал желудь между ладоней, прикрыл глаза и… запел. Сначала показалось, что замычал. Постепенно его голос становился все сильнее, начал дробиться на множество нот, будто пел уже не один Огурчик, а целая стая. Казалось, что урунгуз поет не связками, а всем телом. А потом ладони, в которых лежал Желудь жизни, засветились мягким зеленым светом. Это свечение разрасталось, образуя шар, который вобрал в себя продолжавшего петь урунгуза и Матильду.

Это продолжалось несколько долгих… очень долгих минут. Дракону казалось, что они растянулись в часы.

Наконец, свечение начало затухать, и он увидел лежащую на полу Тильду и… урунгуза? Нет, теперь перед ним сидел совсем не урунгуз, а… лесовик? Выглядел он странно итеперь больше походил на человека с древесным туловищем и молодыми побегами на голове вместо привычного хохолка из волос.

Но преобразования урунгуза тронули дракона мало. Его волновала Матильда, его Тиль… Рана в ее груди исчезла, и лишь кровь и дыра на платье напоминали, что рана была.

Майкл шагнул к девушке, но урунгуз — вернее, теперь уже новорожденный лесовик — поднял ладонь, останавливая его, и положил ее на грудь девушки. Вокруг его руки снова появилось свечение, и Тильда… Она сделала глубокий вдох и распахнула глаза.

— Огурчик? — удивленно и сонно произнесла она. — Какой… экстравагантный у тебя сегодня образ. — Ноги дракона чуть не подкосились — столь велики было его напряжение, а потом облегчение. — Но тебе идет. Дай руку, сил сесть совсем нет.

Но вместо лесовика рядом оказался Майкл. Он рухнул коленями на пол и крепко прижал свою ведьму к груди. Он не мог ею надышаться, не мог нарадоваться теплу ее тела. Казалось, отпусти он ее хоть на мгновение, и Тильда снова окажется пришпиленной к стене злосчастной сосулькой, а из ее холодеющего тела будет утекать жизнь. Наверное, теперь это будет ему сниться в кошмарах.

— Майкл, — смущенно произнесла Тильда. — Кажется, я недавно наговорила много лишнего… Ты не думай, это…

Но мужчина не стал ждать продолжения. Он приподнял ее лицо за подбородок и нежно поцеловал. Как же долго он этого хотел! Вкус ее губ оказался даже слаще, чем ему представлялось. Тильда… Его Тиль. Теперь она от него никуда не денется!

Рядом смущенно кашлянули, и Майкл вспомнил, что они здесь не одни. С трудом оторвался от манящих губ ведьмочки и обнаружил свою ладонь на мягкой, нежной, умопомрачительной…

Дракон тряхнул головой и понял, что его рука через дыру в платье оказалась на груди девушки.

— Кхм, — он кашлянул, убрал ладонь и поспешил снять с себя камзол и завернуть в него Тильду, чьи щеки полыхали от смущения.

Ничего, скоро у нее будет гораздо больше и весомее причин для смущения. Уж он об этом позаботится.

— Сюдагх скоро придутгх, — проговорил Огурчик с явным трудом.