Книга Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия, страница 192 – Катерина Цвик

— А как же Иван Грозный, который вымолил себе магию?

Берегиня фыркнула и посмотрела на меня, как на дурочку.

— Вымолил он, как же! И все главы других государств тоже, ага! Какое совпадение и единовременное рвение к молитве! — иронию в ее голосе не расслышал бы разве что глухой.

— Ну да, — смутилась я, — глупо звучит. Но ведь именно так это объясняют люди.

— А что им еще остается? Придумали сказку и ладно. Мы решили, что если магией будут обладать власть предержащие, то и все остальные станут ее воспринимать как очередное преимущество аристократии, и охоты на ведьм не случится. Ведь дай мы ее всем подряд, страшно подумать, какой начался бы хаос.

— А как же артефакты? — всплыло воспоминание о японском императорском артефакте, о котором нам когда-то рассказывал князь Долгорукий-младший.

Женщина махнула рукой:

— Нужно, чтобы была вершина магической власти. Иначе люди старались бы ее заполучить сами, а ничего лучше, чем сделать это войной, не придумали бы. И тогда жертв было бы гораздо больше. Мы просто назначили главного. Пришлось позаботиться и о том, чтобы главы государств обладали большей силой, чем вассалы, и дать им возможность передавать ее своим потомкам.

— А не слишком ли это опрометчиво? Ведь глава государства может быть недостоин ни силы, ни страны, во главе которой стоит.

— А вот это вам, людям, самим решать! — строго сказала она. — Они вовсе не бессмертные! Дальше сами! Мы не няньки! — жестко ответила она.

И правда… Если подумать, то они правы. И как сделать лучше, лично я не знала, а потому не мне сейчас их судить-рядить. И вообще, в голове вдруг родился резонный вопрос: с какого перепуга она меня во все это посвятила? О чем я ее тут же и спросила только в более корректной форме.

Берегиня смерила меня долгим изучающим взглядом:

— Есть причины. Но я расскажу тебе о них позже.

— Когда?

— Когда время придет.

— А когда я вернусь обратно?

Берегиня улыбнулась краешками губ:

— Мы обязательно обсудим это чуть позже, а пока нам всем нужно отдохнуть.

Я вдруг почувствовала, что страшно устала, веки налились свинцом, и я зевнула. Хотя где-то на периферии сознания мелькнула мысль, что как-то уж слишком резко на меня эта усталость навалилась.

Дед Пихто, который все это время тихо сидел у стола на лавке и прихлебывал чаек вприкуску с большим бубликом, незаметно исчез, а в дом вошла маленькая кругленькая старушка с добрыми глазами, которые мягко светились желтым цветом, от чего в них особенно четко был виден вертикальный зрачок.

— Проходи, Дрема, — обратилась к ней Берегиня. — Ты как раз вовремя. Проводи нашу гостью в ее комнату и позаботься, чтобы ей снились только хорошие сны.

После чего попрощалась и покинула дом. Я осталась наедине со странной старушкой. Нет, ее я не боялась. Все же зачем-то я Берегине понадобилась, раз она вела со мной столь долгую и подробную беседу. А значит, в этом доме мне зла причинить не должны. Да и сама старушка, несмотря на все внешние странности, обходилась со мной очень по-доброму, будто я и не гостья, которую она впервые увидела, а как минимум любимая и долгожданная родственница.

Комнату мне выделили просторную и уютную, и как только старушка помогла мне переодеться и умыться, я быстро заснула. И снился мне почему-то Дима, который крепко прижимал меня к себе и шептал в волосы: «Евдокия, Дусенька, счастье мое бедовое…»