Книга Я буду твоими глазами, страница 62 – Александра Неярова

Дойти до избы не успела, как ливень в раз прекратился, и небо просветлело. От злой волшбы не осталось и следа, против воли богов колдовство бессильно.

…А посреди леса Верее встретился стенающий Яробор.

Он метался на влажной земле и держатся обеими руками за голову. Его лицо, рукава и рубаха на груди были перепачканы бурыми пятнами. Должно быть он не послушал её наказа и отправился следом за ней на капище, но угодил под действие тёмных ведьминских сил.

– Яробор! – кинулась к нему Верея, отпустив на свободу сокола. Отбросила в сторону корзину и упала на колени перед мычащем от боли мужчиной. – Что с тобой? Где болит?!

– Глаза-а… – только и всего, что прохрипеть смог.

Верея насилу отняла ладони от его лица и сорвала мокрую, грязную повязку. Из горла её вылетело жалостливое оханье.

Из глаз молодца стекали тоненькие тёмно-красные ручейки. Кровавые слёзы. Веки снова потемнели и воспались, словно и не лечила Верея его. Проклятье и не думает дремать, а питается жизненной силой Яробора.

– Идём в дом. Обопрись на меня, я помогу.

Кое-как вместе они доковыляли до избы.

Усадив Яробора на скамью в сенях, Верея зажгла лучины и бросилась к печи, надобно травы запарить! А пока набрала прохладной водицы в ковш, схватила рушник и вернулась быстро к мужчине.

Снова насилу убрала руки его от лица, обтёрла краем рушника веки, лоб и щеки с подбородком. Яробор притих, позволяя девице с собой возиться.

Дышал княжич поверхностно, ртом воздух ловил. Руки его опустились на тонкую талию Вереи, она встала меж его разведённых коленей, а он и хватался за неё, как за спасительную соломинку в агонии.

Однако как только они преступили порог избы с обережными рунами, боль сразу почти отступила, лишь отголоски ещё скручивали нутро и резали глаза. Он и раньше замечал, что ведьмино колдовство не дотягивается до него в этих ветхих стенах.

От холодной чистой воды сделалось ещё легче, или это всё от тихого шёпота заговора ведуньи. Княжич с наслаждением осязал её заботливые ладони с маленькими пальчиками на своем лице и голове.

От Вереи исходило приятное тепло, то окутывало его тяжёлое неповоротливое тело покрывалом, и боль окончательно угасала. Лишь кожа век чуть продолжала зудеть.

– Спасибо, мне легче.

Так и не разжал сомкнутых век, чтобы не пугать девицу, памятуя о первом разе, когда она видела его истерзанные проклятьем глаза. Яробор притянул несопротивляющуюся Верею к себе и обнял. Ведь переживал, пока по лесу и капищу впотьмах ходила!

Она застыла, громко вздохнув, а княжич вслушивался правым ухом в её часто забившееся сердечко и только в это мгновение заметил, что все одежда девицы насквозь мокрая.

– Да ты под ливень попала!

Его самого капли нежданного дождика лишь крылом зацепили, а с Вереи платье и рубаху хоть бери и выжимай! Княжич отстранился и повелел строго:

– А ну, немедля ступай переоденься и медовой воды испей.

– Но… а как же ты? – засомневалась Верея, да и растерялась она от такого его непривычного повелительного тона.

– Никаких но! Я-то в порядке, не собираюсь помирать пока, – пресёк глупые возражения. Обхватил за хрупкие плечи и легонько её встряхнул. – Ночь ныне холодная выдалась, ветер какой силы был! Ежели ты с хворью сляжешь, что я с тобой тогда делать стану? Ступай, меняй одёжу, кому говорю!