Книга Воля владыки. За твоим плечом, страница 80 – Рия Радовская

— Я… — Сальма взглянула на нее удивленно. — А ты знаешь, да. Голодная. Ужасно голодная!

— Ты когда ела в последний раз? — фыркнула Хесса, направляясь к двери. Крикнула, распахнув: — Эй! Есть тут кто живой? Принесите ужин голодным госпожам!

В полутемной проходной комнате замаячил серый клиба. Обещанная владыкой Шитанара охрана пряталась за большой дверью — Хесса видела, когда в прошлый раз выходила просить одежду для Сальмы. Накидка Лин и тонкие простыни — это не то, во что хочется замотаться, чтобы забыть о чужих лапах на теле. Теперь, значит, им еще и клибу прислали для присмотра. Что ж, зато есть тот, кто быстро принесет пожрать. Когда вернулась в комнату, Сальма обнаружилась в кресле у окна. Сжалась там в комок, обхватив колени, и смотрела в сад. Хесса подвинула туда же еще одно кресло, села напротив. Утешать она не умела. Как-то не получалось подобрать подходящие слова. Да и все эти нежности и ласковости — кому они к шайтанам сдались после того, как мерзкий жирный ублюдок пытался засунуть в тебя свой член, прижимая нож к горлу? Но Сальма заговорила сама.

— Я только завтракала. Обед пропустила — мы как раз собирали Лин. А после отвлеклась на что-то. А ужин… — она вздохнула. — Пришла мама, и мне кусок в горло не лез. Потом появился этот господин. Он мне не понравился, но я…

— Решила сбежать от новых истерик, — кивнула Хесса. — Сбежала.

— Она очень добрая. И очень любит меня. Но раньше я не замечала, что нам совсем не о чем поговорить. Она все время жалуется, все время недовольна. Моим положением в серале, тем, что до сих пор не нашла своего кродаха, не вышла замуж, не родила… Еще волосы… Как будто я могу что-то с ними сделать теперь! Я понимаю, она хочет как лучше, но это сложно.

— Она хочет как лучше для нее, а не для тебя, — резко сказала Хесса и осеклась. Сама-то она понятия не имела, что значит иметь мать. Иметь хоть кого-то, кому ты небезразличен. Поэтому и осуждать, наверное, была не вправе. — Извини. Она твоя мать, а я никто, тебе виднее.

— Да нет, ты права, — Сальма поежилась, когда после негромкого стука в комнату скользнул клиба с подносом. И замолчала.

Пока слуга придвигал к ним низкий столик, накрывал сверхпоздний ужин и разливал по бокалам отвар, от которого знакомо тянуло успокаивающими травами, Хесса тоже молчала. Только кивнула на пояснение об отваре: «Господин Ладуш распорядился принести для госпожи Сальмы. Вам, госпожа Хесса, принесу что пожелаете», — и махнула рукой:

— Лей, нечего туда-сюда бегать. Успокоиться мне никогда не повредит.

Когда клиба ушел, они ели в тишине, пока Сальма не спросила осторожно:

— Такое можно забыть? Я знаю, ты многое пережила, и то, что случилось со мной, наверное, нельзя сравнивать, но…

— Забыть можно, — уверенно сказала Хесса. — И не такое можно, Сальма. Я думала, нельзя, но сейчас почти не вспоминаю, и кошмары мне давно не снятся. Он тебя не покалечил, синяк сойдет, и все забудется, даже шрамов не останется. Ни на теле, ни в голове.

— Хорошо, что ты попала во дворец. И тебе очень, очень повезло с господином первым советником. Я так рада за тебя. Правда. Извини, что лезу не в свое дело.

— Да никуда ты не лезешь, — Хесса одним глотком допила свой отвар и откинулась на спинку кресла. — И прекрати извиняться за всякую ерунду. Мне и правда повезло, я же не дура, чтобы отрицать. Повезло, что владыка устроил чистку трущоб, непонятно с чего заметил меня в подвале и забрал в сераль. Повезло, что во дворце был первый советник, и что он… Что он вообще есть, да, — неловко закончила она.