Книга Прятки в облаках, страница 167 – Тата Алатова

— Маш, а Маш, — вкрадчиво произнес Димка, — а ты купи слона?

И сам же захохотал, очень довольный собой.

Она закатила глаза.

— Игрушки, дети, — буркнул отец со сложными интонациями, где было место и ностальгии по тем временам, когда все его отпрыски еще не успели вырасти, и почти незаметная горечь. Он все еще глубоко переживал из-за того, что Олежка бросил полицейскую академию и теперь занимался такой ерундой. Мама без устали его пилила, принуждая не давить на сына, но сожаления все же порой прорывались наружу.

Братья посмотрели друг на друга, явно считав отцовские настроения, и Димка ободряюще подмигнул младшенькому.

— Олеж, а как у вас с Аней? — торопливо продолжила светскую беседу Маша, желая сменить атмосферу. — Моей соседкой Аней, она собиралась ухаживать за тобой.

По ее расчетам, это должно было случиться и в новой временной линии.

Однако даже такая животрепещущая тема не вызвала отклика у мамы.

— Нормально она ухаживает, — смущенно и открыто признался Олежка. — Мне нравится.

— Правда, что ли? — удивилась Маша и тут же устыдилась этому удивлению. Она жила с Аней полтора года, и за это время успела оценить и ее спокойный характер, и то, как ловко она наводила уют, и доброту, и тактичность. Так почему же Олежке не проникнуться всеми этими достоинствами? Только потому, что их первое свидание организовала мама?

— Круто ты устроился, — позавидовал Димка, — а вот за мной девушки не ухаживают.

— Это потому, что тебя вообще сложно выловить, ты же по восемь месяцев в году проводишь в море. Или ты ждешь, что какая-то ловкая девица переоденется юнгой и будет скакать за тобой по реям?

— Ты думаешь, что я хожу на парусниках в восемнадцатом веке? — засмеялся Димка.

— Маш, — невпопад сказала мама, — а что приготовить завтра на ужин? У Феди есть какие-то предпочтения в еде?

— Какой Федя? — она почесывала живот мурлыкающему от удовольствия слонику и не сразу отреагировала. — Какой ужин?

— Завтрашний ужин.

— С Сахаровым, что ли?

Вот это Маша загнула, конечно. На кой черт ей потребовалось устраивать такое?

— Мам, ты не готовься ни к какому ужину, — попросила она, — я скажу этому мальчишке, чтобы он не приходил.

— Мальчишке, — повторила мама задумчиво. — Почему ты говоришь о своем ровеснике с таким пренебрежением? Как будто он глупый ребенок.

Ее проницательность всегда поражала, а иногда и пугала. Ох, это будут долгие каникулы.

— Главное опять Грекова не приглашать, — вмешался папа. — Заметь, Марусь, я тебе сразу сказал: уж больно он подлизывается. Так и оказалось, юлил-то ради выгоды… Хорошо, что мы от него отделались лишь переводом для его матери, пока он совершенно не вскружил тебе голову.

— Ну зачем об этом напоминать, Валер, — всполошилась мама.

— Чтобы Маша была осторожнее со всякими прошелыгами!

Ладно хоть этот вопрос уже решен. Уже проще. В отмененной реальности Маша так и не успела передать грековскую просьбу, потому что сначала ей было не до этого, а потом стало понятно, что все неважно. События будут переписаны так или иначе.

Это ощущение, которое преследовало ее весь последний месяц — что все твои поступки и слова окажутся стертыми, — на самом деле очень сильно повлияло на психику. И сейчас требовалось собраться и перенастроить себя заново, но апатия глушила все разумные начинания.