Книга Тетушка против, страница 111 – Тата Алатова

Поднявшись наверх, Маргарет толкнула дверь в комнату младшей из сестер, довольно скудно обставленную, распахнула сундуки и монотонно принялась перебирать ее наряды, откладывая те, которые нуждались в иголке.

Ворох кружев, атласа, тафты и бархата становился все объемнее. Перебирая некогда дорогие, а теперь изрядно потрепанные ткани, Маргарет лишний раз убедилась, как шатко финансовое положение этой семьи.

Сколько бы современная аристократия ни пыжилась, но мир уже изменился. На арену выходили предприимчивые дельцы и торговцы, алхимики и ученые, выскочки и мастеровые.

Титул больше не давал права обирать крестьян на твоих владениях и облагать податью арендаторов. Хочешь денег? Изволь заработать их.

Устроившись у окна, Маргарет взялась за привычную работу, кропотливо восстанавливая порванное на рукаве кружево, стежок за стежком возвращая ему целостность.

Буря улеглась, оставив после себя руины. Этот безумный, эгоистичный, безответственный граф! Он же просто делает все, что ему вздумается, совершенно не беспокоясь ни о последствиях, ни о том, как его поступки скажутся на других. По какой-то нелепой прихоти судьбы сейчас он хотел ее, Маргарет, — двигаясь к своей цели грубо и напролом, нисколько не смущаясь отказами, а воспринимая их всего лишь как досадную помеху.

И она сама, сама дала ему столько поводов для напора!

Время текло само по себе, а Маргарет все не поднимала глаз от работы. На смену рукаву пришел лиф с разошедшимися швами, а потом подол, где понадобилось укрепить протертые складки. Никто ее не беспокоил, возможно, потому что никто и не догадался бы искать ее в этой комнате.

Наконец осознав, что она уже совсем плохо видит, Маргарет разогнулась и поняла, что наступил вечер.

Она удовлетворенно кивнула себе, вернула исправленные платья на место и неохотно выскользнула в коридор. Истово надеясь никого не встретить по пути, торопливо, едва не бегом, направилась к кухне, спустившись по черной лестнице, и с радостью увидела, что Жан уже вернулся.

***

«Милая Маргарет, — писала ее приятельница, — я крайне огорчена, что все так вышло с Жозефиной. Эта девочка всегда была чересчур эгоистичной, но таковы уж наши дети — непочтительны и себе на уме. Обещаю, что завтра же отправлюсь к ней с визитом, а потом все подробно тебе расскажу.

Что касается особняка для этого распутника Флери и его несчастных сестер, то могу предложить вам дом моей свекрови, скончавшейся, как ты помнишь, год назад. Это одно из самых старинных зданий в городе, которое расположено прямо за Круглой площадью, неподалеку от той безвкусицы, которую воздвиг себе наш герцог. Я много раз порывалась продать этот дом, но меня постоянно что-то отвлекало. Он весьма старомодно обставлен, но наверняка Флери с их заносчивостью это даже придется по душе. Я бы ни за что не пустила это семейство туда, но тебе ведь нужно где-то жить.

Ты знаешь, что мои двери всегда открыты перед тобой, но я не смею предложить тебе ни должность, ни кров, чтобы не оскорбить твою гордость и не разрушить нашу дружбу. Однако знай, что можешь рассчитывать на меня. Более того — я предоставлю хорошую скидку господам Флери исключительно из добрых чувств к тебе.

Всегда твоя, Констанция Леклер.

P.S.: Я немедленно дам распоряжение своему управляющему привести дом 15 в Закатном переулке в порядок. Можете въехать туда хоть утром. Только сообщи, пожалуйста, что у вас с прислугой. А пока я поселю там консьержа с ключами».