Книга Ужасы Фобии Грин, страница 39 – Тата Алатова

Хорошие существа — нянюшки. Попади к ним только в руки.

Фобия блаженно жмурилась, когда целительница хлопотала вокруг нее, смывала грязь, обрабатывала болячки, натирала пахучей мазью опухшую щиколотку. Наверное, дети себя так каждый день чувствовали. Нормальные дети. В безопасности и уюте.

Еще бы смазать чем-нибудь больное сердце.

Резь в груди была неимоверной. Может, повезло, и случился инфаркт? Глядишь, к утру и гробик Иоким Гилморт сколотит. Он это дело любит — колотить.

— Можно мне каких-нибудь капель… От сердца?

Нянюшка Йокк погладила пациентку по волосам.

— Существовали бы такие, детка. Снотворного вот могу дать.

— Обезболивающего…

Но Фобия уже и без всякого снотворного падала в сон, как в темную яму.

А потому что нельзя недооценивать ревнивых женщин. Пусть даже и мертвых.

Ничто не предвещало беды.

Был вечер, и погода стояла на удивления мягкой, теплой.

Фобия и Несмея рыбачили с Эрастом Лемом, болтая о том о сем.

— У нас под водой был обычай — как только приятный утопленник попадал, кто первый его оживит — тот и вада, — говорила бывшая русалка. — Понятно, что навсегда мы его оживить не могли, так, поиграть только.

— А я очень радовалась, когда на ужин яблочное суфле приносили…

Все трое одновременно вздохнули, вспоминая вкус яблочного суфле.

— Клюет! — завопила Несмея так громко, что Эраст посмотрел на нее с глубоким осуждением. Потому что если и клевало — то от такого крика сразу бросило это делать.

Фобия встала на самом краю, вглядываясь в поплавок.

Это было единственным местом, где река хоть немного становилась глубокой. Ну да, нужно было отойти подальше от лагеря. Зато хоть рыба встречалась. Редко, конечно.

Фобия не сразу поняла, почему ее пронзил такой неприятный, смрадный холод. Тюремный призрак Цепь вонзилась в ее тело и теперь раскачивалась в нем, истошно завывая что-то. И Фобия, не удержавшись на краю, скатилась в воду.

Страх воды вчера остался в прошлом, а вот плавать ей негде было научиться. Даже под водой Цепь барахталась вокруг, не давай собраться, сгруппироваться, попробовать выплыть. К тому же Фобия сильно приложилась головой о какую-то корягу.

Быстрой огромной рыбой мелькнула рядом Несмея. Ухватила за волосы, потащила на поверхность.

На берег вынесла, практически, на руках.

Выкашливая воду и рвоту, Фобия стояла на коленях. Цепь хохотала рядом.

— Дура, — сказала ей Фобия.

Из раны на голове капала кровь.

Эраст бросил Несмее свой пиджак, и та укутала Фобию.

Нянюшка Йокк встретила ее, как родную.

Перевязала голову, забинтовала ногу.

Красота-то какая.

— Грин, ты специально это делаешь? — злобно спросил Крест, появляясь на пороге.

Неудивительно, позорное возвращение в лагерь не видел только ленивый.

— Да, конечно, — ответила Фобия. — Бьюсь разными частями тела обо что ни попадя.

— Я заберу ее, — сказал Крест нянюшке. — Надо думать, тебе надоела эта заноза за два дня.

— Снотворное захвати, — засуетилась старушка. — Девочка кричит по ночам.

— Обойдется, — раздраженно отмахнулся Крест, приглядываясь к Фобии — как бы ее ухватить, чтобы больные конечности не задеть.

— Я сама, — гордо ответила она, вставая.

А так хотелось к нему на руки. Прижаться в твердой груди. Почувствовать себя маленькой.

Но сердце уже радостно пело в груди, адреналин позволял ощутить себя всемогущей.