Книга Ужасы Фобии Грин, страница 87 – Тата Алатова

Это означало, что зима уже совсем заканчивается.

— Прошу тебя, позови его, — сказала Цепь и протянула Фобии руку.

На ее бесплотной ладони лежала ловушка для снов, сплетенная из полуседых волос.

Каким невероятным усилием призрак удерживал эту легчайшую для человека и неподъемную для привидения вещь?

— Прошу, — повторила Цепь и стало понятно, что ей очень тяжело.

Фобия осторожно приняла из замогильной сырости путанку.

— Я не хочу, — жалобно сказала она. — Я считаю, что все правильно. Так и должно быть.

— Ну да, — фыркнула Цепь с прежним презрением. — Я ему сразу сказала, чтобы не связывался. Ты же изучаешь Соло по книгам этой черной вдовы. Еще учебники истории, написанные под диктовку командоров, можешь взять за аргумент.

— Но объективно…

— Объективно ты знаешь все ответы, — неожиданно серьезно ответила Цепь. — Это ведь всего лишь вопрос объективности, не так ли?

Привидение еще немножко посмотрела на Фобию вопросительными, умоляющими глазами, а потом тихо отступила прочь, пока не растворилась в призрачной утренней дымке.

Легчайшая, почти неосязаемая ловушка для снов каменной плитой придавила разум Фобии. Слишком замерзшая, слишком потрясенная высокопарной натуралистичностью описаний Авроры Галл, Фобия стояла на берегу и слушала, как поет файхоала.

В то утро, когда родился Нэнад, стоял такой густой туман, что Фобия даже не сразу разглядела личико младенца. Густая молочная вязкость заполонила не только улицу, где маялся уже несколько часов выставленный вон Антонио, но и забралась сквозь широкие щели в лазарет. Когда же Фобия в полной мере разглядела ребенка, то невольно ахнула — до того он был похож на тот профиль, который чеканился на монетах. Четырнадцатый Командор, вылитый.

— Что? — тут же заволновалась Нэна, и Фобия торопливо протянула ей сына, уверяя, что дитя получилось просто чудесным.

— Иди, — верно оценила ее состояние Сения Кригг, хлопотавшая над молодой матерью, — дальше я и сама управлюсь.

На нетвердых ногах Фобия вывалилась из лазарета.

— Мальчик, — сказала она Антонио и прошла мимо, не в силах отвечать на его вопросы.

Весна в этом году выдалась бурной, дождливой, и теперь под ногами противно чавкала вязкая и мягкая земля.

Фобия прошла еще немного и остановилась, прислонившись лбом к какому-то дереву.

Тяжелая была ночь.

Нэна была молодой и сильной женщиной, и никаких осложнений рождение ребенка не повлекло, но переволновались они все изрядно.

— У тебя руки в крови. Убила кого-нибудь?

— Наоборот.

Фобия даже не удивилась, услышав этот низкий хриплый голос.

Крест вернулся, а это значило, что эта многодневная усталость была не зря. Не зря ночь за ночью она искала его среди такого же вот белого тумана. Нашла.

В молочной густой вязкости его было почти не видно — только силуэт. Фобия оттолкнулась от дерева, сделала еще несколько шагов вперед и застыла.

Крест присел перед ней на корточки — прямо в грязной мутной луже, достал какой-то платок из кармана и стал стирать багровые пятна с ее ладоней.

— Значит, малышка Нэна родила младенца? — спросил он сосредоточенно.

Убить человека куда проще, чем помочь родиться.

Убить — это всего лишь нажать на курок.

Кровь и в том, и другом случае.

— Да, — отозвалась Фобия. Она смотрела в небо, которого не было видно.

— Однажды я принимал роды, — сказал Крест. — Это очень нелегкое занятие.