Книга Ужасы Фобии Грин, страница 88 – Тата Алатова

— Как тебя угораздило?

— Зира была на сносях, когда Наместник пленил ее.

— Зира была девственницей и ты попрал ее невинность, — возразила Фобия.

— Да, я читал об этом у Авроры Галл. Любопытная теория, — согласился Крест.

Он перестал водить платком по коже ее ладоней, но не выпустил их из своих рук, все еще оставаясь на коленях.

— Так где ты был? — спросила Фобия, не ощущая в себе никакого интереса или волнения.

— Нигде, — отозвался Крест слегка удивленно, так, словно его спросили о чем-то слишком очевидном.

— Ясно.

Светлое марево вдруг прорезал тонкий и нахальный солнечный лучик, и туман раскололся пополам. Фобия засмеялась, глядя на то, как золотистый зайчик прокладывает дорогу своим собратьям, и верхушки деревьев оживают под этим еще робким светом.

— Человек родился, — медленно, по слогам, словно Крест был глупым или глухим, произнесла она.

Он улыбнулся ей, снизу вверх — неуверенной, не идущей ему улыбкой, которая смотрелась на звериной физиономии нелепо, будто бусы на вобсе.

— Зачем ты это сделала, Фоб? — спросил Крест. — Милосерднее было бы оставить меня там, где я был.

— Ты не заслуживаешь милосердия, — отрезала она, все еще злая после прочтенной книжицы. — Ты заслуживаешь…

— Этой лужи?

— Меня.

Она опустилась с ним рядом, запуская руки в его волосы, опрокидывая голову назад для того, чтобы солнечный луч осветил и всегда сумрачные глаза тоже.

Не было во взгляде Креста обычной усталости или обреченности, или постоянной хмурости. Он смотрел прямо и спокойно, будто весенний дождь омыл его многострадальное и потрепанное сердце.

Он был свободен. Впервые за много веков Крест был свободен от клятвы, которую он когда-то дал Наместнику.

— Ты убила меня, — пробормотал он, не пытаясь вырваться из ее рук, которые наверняка слишком сильно и даже больно тянули за волосы. — И я был тебе благодарен. А потом выдернула из ниоткуда. Эти сны… Как ты умудрилась сделать ловушку?

— Цепь. Вокруг тебя всегда прекрасные женщины, не замечал?

— Нет, — ответил Крест, рывком притягивая ее к себе, и Фобия только засмеялась, ощутив спиной холодную влагу набухшей от частых дождей земли.

Они упали вниз, вцепившись друга в друга среди клочьев тумана, и Фобия обхватила Креста не только руками, но и ногами.

Он пытался целовать ее с неспешной небрежностью, но получалось совсем плохо, потому что жадность победила, и Фобия уже не отдавалась покорно торопливому натиску, но и сама набрасывалась и кусалась, и готова была даже драться от переполнявшего ее ликования. Все стало просто и легко, и мир, который еще час назад казался непосильной ношей, пригибающей к земле, превратился в пушинку.

А потом Крест вдруг обмяк, тяжело навалившись сверху, и Фобия закричала, испугавшись того, что он снова умер, и чуть оттолкнула его, чтобы нащупать пульс, и увидела Антонио, с совершенно белым лицом склонившегося над ними. В руке у него был камень.

— Спятил? — крикнула Фобия яростно, переворачивая Креста на спину и прислушиваясь к работе его сердца.

— Он же напал на тебя, — гневно ответил Варна.

— Боже, невинное дитя, ты в состоянии отличить людей, которые хотят потрахаться от тех, кто хочет убить друг друга?

— По правде говоря, вы были похожи и на тех, и на других, — сказал Антонио, отбрасывая камень в сторону.