Книга Кажется, мы пропали. Взрослая жизнь, страница 38 – Алиша Фокс

— У меня важный разговор — Марианна проходит в противоположную сторону, к дивану и садится на него предлагая сделать мне тоже самое. — К сожалению, придётся поменять студию — смотрит на Алину. — В этой не получится завершить обучение.

— Да ничего — отмахивается девочка. — Там всё равно какие-то все злые.

— Ну вот, начинается! — кривится Светлана, говоря куда-то мимо нас. Сначала студию поменяем, а потом я вам и помогать не буду — метает злобный взгляд.

— Прекрати! — рявкает Андрей Викторович.

— Так вот в чём дело — вскакивает с дивана Марианна, но я сжимаю крепче её ладонь и притягиваю назад. — Ты переживаешь что денег на вас не хватит? — гневно прожигает мачеху. — Ну, так не стоит.

— Ага — небрежно. — Ты же у нас примерная семьянинка — усмехается.

— Замолчали! Обе! — вскакивает Лавров. — Что устроили тут?

Что я там раньше говорил? До этой ситуации я и не знал, что означает выражение «повисло напряжение». Сейчас тут летали не искры, а молнии, да похлеще тех, что запускал сам Зевс. Не на одном футбольном матче ни чувствовал такого скопления враждебности. Даже когда начинается потасовка между болельщиками, они и то добрее выглядят.

Андрей метает яростный взгляд от Марианны к Светке, и обратно. Но внезапно его лицо искажает гримаса боли, и мужчина, обмякнув, падает на пол.

Марианна.

Гнев заполняет меня полностью. Кто угодно из присутствующий мог строить и себя святого, но только не Светка. Какая же двуличная. Не так давно она просила у меня прощение, а сейчас обвиняет меня в чём-то. Мне не нужен Костров, чтобы отказать им в помощи. Если бы я хотела, то сделала бы это давно и даже не стала прилетать сюда и заморачиваться.

Хочу высказать этой женщине всё что накопилось и всё что я о ней думаю. Но резко вскочивший отец угомонил нас обоих. Не успела я перевести дыхание, как папа, побелев как снег, падает на пол.

А дальше всё как в тумане. Ожидание скорой, которая казалось едет целую вечность, хотя прошло всего несколько минут, врачи в белых халатах и папа в операционной.

Я сидела в коридоре частной клиники, Артём сжимал мою руку, успокаивающе поглаживал по спине, а я только и могла думать, что это из-за меня, что это я его довела до такого состояния, и сейчас я могу лишится, наверное, самого родного мне человека.

— Это всё ты! — мельтешит разъярённая Светка по коридору. — Пока тебя не было с ним всё было хорошо! — продолжает негодовать.

У меня нет ни сил, ни желания участвовать в её дискуссии. Я поднимаю глаза лишь на секунду, и замечаю заплаканную Алину, стоящую одну у стены, в самом дальнем углу коридора. Девочка плачет навзрыд, но мачехе нет до этого дела, для неё сейчас важнее выяснить кто же виноват. А я между прочим и не отрицаю своей вины.

Неторопливо поднимаюсь, Артём сначала недоумевает, но я киваю в сторону сестры и мужчина быстро всё понимает. На ватных нога прохожу мимо орущей Светки, и сажусь на пол рядом с девочкой, Алина поднимает на меня красные от слёз глаза, хлюпает носом и сбивчиво дышит, а я крепко обнимаю её. Так крепко как мне самой сейчас это необходимо. Нас срывает одновременно, слёзы текут рекой, хотя казалось, что за три часа что отец в операционной я выплакала всё.

— Папа же не умрёт? — задыхаясь в собственной истерики спрашивает сестрёнка.