Книга Истинная: Яблоневый Сад Попаданки, страница 87 – Инесса Голд

Первобытный шок сменился яростью. Отчаянной, слепой решимостью. Я не отдам ее. Не после всего, что мы прошли. Не теперь, когда я только-только нашел ее по-настоящему.

Я осторожно положил ее на землю у подножия Камня Хранителей. Сорвал с себя перчатки. Мои руки засияли огнем – чистым, концентрированным пламенем жизни, способным залечивать раны, сжигать любую хворь. Я направил эту силу в нее, вливая потоки магии в ее неподвижное тело.

Но это было все равно что лить воду в песок. Ее тело не принимало мою магию. Оно было пустым. Идеальной, но пустой оболочкой. Жизненная искра, душа, та самая уникальная сущность, что делала Элару Эларой, – ушла. Поглощенная ее собственным оружием.

Я пытался снова и снова, вкладывая в заклинания всю свою ярость, все свое отчаяние, пока мои собственные силы не начали иссякать. Я рухнул рядом с ней на колени, тяжело дыша, разбитый, побежденный. Я, Лорд Вэйр, повелитель огня, не мог зажечь одну-единственную, самую важную для меня искру жизни.

Отчаяние было холодным, липким, оно окутывало, душило. Я смотрел на ее бледное, безмятежное лицо и вспоминал. Древние хроники, которые я читал в детстве из скуки. Запретные разделы о магии истинной связи. Легенды о первых драконах. И в памяти всплыл образ, почти стертый, полумифический. Ритуал, о котором шептались, как о кощунстве и величайшей жертве. «Дыхание Жизни».

Дракон мог совершить его лишь однажды. Для своей единственной. Разделить свое внутреннее пламя, свою душу, отдав половину ей, чтобы вырвать ее из лап небытия. Легенды предупреждали: ритуал был смертельно опасен. Он мог убить обоих. Он навсегда ослаблял дракона, делал его уязвимым. Зверь мог не выдержать такого разрыва, сойти с ума.

Но альтернатива… Альтернативой была жизнь в этом мире без нее. Пустая, серая, бессмысленная вечность.

Выбор был очевиден. Его не было.

Я принял решение.

Я осторожно поднял ее, сел на холодную землю, положив ее голову себе на колени. Это было только наше дело. Мое и ее.

Я начал трансформацию, но не полную. Это был не взрыв ярости, а холодный, контролируемый процесс. Я чувствовал, как чешуя проступает на моей коже, как глаза вспыхивают внутренним огнем, как в горле рождается драконий рокот. Я собрал в груди всю свою жизненную эссенцию, все свое внутреннее пламя, все, чем я был.

Я наклонился над ее лицом. Ее кожа была холодна, как мрамор. Я приоткрыл губы над ее, не касаясь. Сделал глубокий, медленный вдох, вбирая в себя морозный ночной воздух, запах умирающего сада, запах ее волос.

И выдохнул.

Изо рта вырвался не огонь, не дым. Поток чистого, жидкого золота. Свет, сотканный из самой сути моей души, моей жизни. Он вошел в ее приоткрытые губы, наполнил ее тело призрачным сиянием.

Я почувствовал, как половина меня уходит. Не просто сила. Жизнь. Ощущение было чудовищным – словно меня разрывали надвое. Зверь внутри взревел от боли и протеста, но я заставил его подчиниться. Я отдавал. Все, что имел. Ради нее.

Поток света иссяк. Я откинулся назад, опираясь на Камень Хранителей, обессиленный, пустой. Меня трясло. Я смотрел на нее, не смея дышать.

Ничего.

Ее лицо оставалось таким же бледным, неподвижным.

Секунды растянулись в вечность. Отчаяние снова начало затапливать меня. «Не сработало. Я убил нас обоих. Я был слишком слаб…»