Книга В самом Сердце Стужи, страница 60 – Александр Якубович

— Продержитесь еще немного, леди Эрен. Сегодня холодно, но скоро все закончится, — едва шевеля губами, сказал барон.

А после чуть-чуть сжал мои пальцы.

От этого едва уловимого движения, тихих слов и тепла, которое я чувствовала от его ладони, мне даже стало немного легче.

Мы не говорили с ним в эти дни, даже не встречались. С момента прибытия в Херцкальт я видела своего будущего мужа всего дважды — когда он сам пришел в мою комнату, поговорить о старейшинах, и сейчас, прямо на помосте, куда меня провели матроны под внимательными взглядами толпы.

Когда жрец Гуннар дважды взмахнул своим посохом над нашими головами, мы наконец-то смогли пошевелиться. Барон развернулся в сторону людской массы, а после приветственно поднял свободную руку. Сейчас на его груди красовалась тяжелая железная цепь с гравировкой «Херцкальт» на каждом звене — символ власти над наделом, который он получил еще в Парино от королевских приказчиков. Я не была уверена в том, что король Эдуард удостоил вчерашнего наемника личной аудиенцией.

Когда мы шагнули прочь с помоста, в сторону замка, мое сознание покинуло тело. Годами выработанная привычка отстраняться от происходящего сработала и сейчас — я перестала быть собой. Лишь наблюдала за происходящим со стороны.

Моя задача была проста. Я, как добрая молодая жена, должна была тихо сидеть подле своего супруга и смотреть только на свои колени, изредка поднимая глаза на празднующих гостей. Никакой еды, никакого питья, кроме пары глотков вина — только ожидание.

Да, вокруг меня был пир. Дружинники барона наперебой поднимали тосты за своего сюзерена и его молодую жену, а слуги едва успевали таскать запеченную дичь. Дальние столы, за которыми разместили старейшин с женами и дочерьми приковывал внимание мужчин едва ли не больше, чем возвышение и стол, за которым сидели мы с бароном Гроссом.

— Это вы предложили старейшинам привести дочерей? — тихо спросил барон, наклонившись ко мне.

— Да, милорд, — ответила я, продолжая рассматривать собственные ладони.

Виктор Гросс ничего не ответил — только поднял кубок и отпил еще вина, я же осталась гадать, рад он или мне ждать упреков.

Момент, когда матроны поднялись со своих мест и направились в нашу сторону, наступил совершенно внезапно. Меня обступил десяток женщин и девушек, десяток рук коснулся моих плеч и платья, десяток рук раздел меня до легкой белой сорочки, оставив совершенно беззащитной перед огромной толпой, заполонившей главный зал замка.

А в следующий момент на мои плечи легли две грубые ладони, а плотная ткань тяжелого плаща окутала со всех сторон, согревая, будто бы от самой красной подбивки исходил непонятный жар.

Барон Виктор Гросс закрыл меня от всех этих людей, окончательно огласив своей женой.

Моя клетка захлопнулась.

После брачной ночи как минимум эту жизнь я закончу как баронесса Эрен Гросс.

Во время всей свадебной церемонии Эрен выглядела, как неживая.

Как марионетка, за веревочки которой дергал невидимый кукловод, она шла, стояла и даже дышала, будто бы ею кто-то управляет.

На точеном лице моей невесты не проскользнуло ни единой эмоции, как мы поднялись на помост во дворе замка и до самого момента, когда приглашенные женщины из семей старейшин не раздели ее до белой сорочки.

Единственный момент, когда я увидел изменения в ее настроении — когда спешно укрыл полураздетую девушку плащом и под громогласные крики своих бойцов и гостей увел ее из главного зала в спальню.