Книга Госпожа преподаватель и Белый Феникс, страница 70 – Марика Полански

Послышалось нечто похожее на обиженный вздох.

— Ну да. Ты права. Прозвучало грубовато, что я могу внутри всё попортить. Но ты такая чудесная, я не хочу тебя портить.

— Ха! Звучит, как оправдание охладевшего любовника, который вознамерился избавиться от надоевшей пассии, — Сержан носился по комнате, хлопая дверцами шкафа и выкидывая из них то платье, то очередную блузку. Вещи взмывали воздух и падали где придётся.

Я хотела возмутиться, но сил практически не осталось, кроме как наблюдать за безобразиями призрака.

Внезапно меня осенило. Рука Сержана, за которую я ухватилась, была реальной. Да, ледяная, как будто я ухватилась за кусок льда. Но всё же она была твёрдой, как рука живого человека.

С трудом оторвав голову от пола, я прищурилась и с подозрением сказала:

— Несостыковочка, ваша светлость!

Призрак внезапно замер, будто с размаху налетел на невидимое препятствие и с изумлением посмотрел на меня.

— Что вы имеете в виду?

Я нахмурилась, пытаясь подобрать правильные слова. Мысли разбегались, как тараканы в кухне студенческого общежития. Но всё же меня не покидало чувство, что что-то было не так.

— Вы подали мне руку, — медленно произнесла я, внимательно наблюдая за каждым движением Сержана. — И она была, как у живого человека.

— Так… И?

Призрак или действительно не понимал, к чему я клоню, или усердно делал вид. Брови в недоумении хмурились, усы то и дело раздувались, будто я пыталась обвинить его в страшном преступлении. Он в нерешительности переминался с ноги на ногу, а потом выдохнул, придавая лицу невозмутимый вид.

— Я вот смотрю, как вы беспорядочно кидаете мои вещи, и сравниваю с тем, как подали мне руку, чтобы помочь выбраться из книги, — с расстановкой проговорила я. — И у меня возникает вопрос: какого чёрта я плясала на парапете, рискуя быть замеченной, когда вы могли просто найти Книгу и принести её в спальню через окно? А потом так же вынести на улицу?

Сержан несколько раз моргнул и медленно покачал головой, прикидывая такой вариант.

— Честно?

— Да!

— Даже в голову не пришло, — призрак почесал затылок без выражения каких-либо угрызений совести и стал поторапливать меня: — Собирайтесь. Стыдить будете потом.

Что-то скользкое и необычно раздражающее было в поведении призрака и том, как он отреагировал на моё замечание. В душе прямо все скребла мысль: «Этот усатый собачий сын что-то скрывает».

Но, разумеется, вслух я ничего не сказала. Выяснять отношения времени не было. Да и не хотелось.

Кряхтя, я кое-как поднялась на ноги. Пол качался, как палуба корабля, угодившего в шторм.

— Темните вы, ваша светлость, — пробурчала я себе под нос. — Ой как темните…

Сержан ничего не ответил. Он был слишком занят, потроша мой комод с нижним бельём. Панталоны, сорочки, неглиже, чулки — всё летело на кровать, превращаясь в некрасивую кучу, белеющую на тёмном покрывале.

— Ну что вы застыли, как майский столб с титьками? — Сержан повернулся ко мне. Тараканьи усики недовольно подрагивали. В руках он сжимал панталоны, отчего походил на бедолагу, который обокрал магазин женского белья и теперь не знал, что с ним делать. — Вы будете собираться или нет?

Я хрюкнула, давясь от смеха, и тут же застонала. Поясницу прострелила такая боль, что перед глазами звёздочки поплыли. Всё же падение в кадку не обошлось без последствий.